ердом убеждении, что свежий воздух лучше оставлять снаружи и что ночной воздух особенно опасен для здоровья.
Аккуратно задернув портьеры, он с удовлетворенной улыбкой направился к кровати.
«Ты ведь понимаешь, не так ли, что ее придется убить?»
Странные слова довелось услышать детективу Эркюлю Пуаро в его первую ночь в Иерусалиме!
– Куда бы я ни отправился, всегда что-нибудь напоминает мне о преступлении! – пробормотал он себе под нос.
Пуаро продолжал улыбаться, вспоминая когда-то слышанную им историю о писателе Энтони Троллопе[1]. Пересекая Атлантику, Троллоп случайно услышал разговор двух попутчиков, обсуждавших его последний роман.
– Книга очень хороша, – заявил один из них, – но ему следовало прикончить эту нудную старуху!
Широко улыбнувшись, писатель обратился к ним:
– Очень вам признателен, джентльмены! Сейчас пойду и убью ее!
Эркюля Пуаро интересовало, что означают слова, которые он только что услышал. Возможно, разговор соавторов пьесы или романа?..
«Эту фразу следует запомнить, – с улыбкой подумал он. – В один прекрасный день она может приобрести более зловещий смысл».
Из памяти все не уходил эмоционально-напряженный голос и дрожь, заметная в нем. Это был голос молодого мужчины – или мальчика…
«Я бы узнал его, если бы услышал снова», – подумал Эркюль Пуаро, выключая ночник.
Опершись локтями на подоконник и склонив друг к другу головы, Реймонд и Кэрол Бойнтон вглядывались в ночную тьму.
– Ты ведь понимаешь, что ее придется убить? – повторил Реймонд свою последнюю фразу.
Кэрол поежилась.
– Это ужасно! – произнесла она хриплым шепотом.
– Не более ужасно, чем то, что происходит сейчас!
– Да, пожалуй…
– Так больше не может продолжаться! – горячо воскликнул Реймонд. – Мы должны что-то предпринять. А больше ничего сделать нельзя.
– Если бы мы могли куда-нибудь уехать… – Голос Кэрол звучал неубедительно, и она это знала.
– Ты прекрасно понимаешь, Кэрол, что это невозможно.
Девушка снова поежилась.
– Да, Рей, понимаю…
Он с горечью усмехнулся:
– Люди сочли бы нас безумными, если бы узнали, что мы не можем даже пойти прогуляться…
– Возможно, мы в самом деле безумцы, – медленно произнесла девушка.
– Похоже на то. А если нет, то скоро ими станем. Некоторые сказали бы, что мы уже спятили, если сидим здесь и хладнокровно планируем убить нашу мать.
– Она нам не мать! – резко возразила Кэрол.
– Да, верно.
Последовала пауза, затем Реймонд осведомился почти обыденным тоном:
– Так ты согласна, Кэрол?
– Думаю, она должна умереть… – ответила девушка. – Я уверена, что она сумасшедшая, иначе не мучила бы нас так. Годами мы надеялись, что она когда-нибудь умрет, но этого не происходит! Не думаю, что она вообще умрет, если мы…
– Если мы не убьем ее, – закончил Реймонд.
– Да.
Кэрол судорожно вцепилась в подоконник.
Ее брат продолжал говорить так же спокойно и деловито – лишь легкая дрожь в голосе выдавала его возбуждение.
– Ты понимаешь, почему это должен сделать один из нас? С Ленноксом придется принимать в расчет и Надин. А втягивать в это Джинни мы не можем.
Кэрол вздрогнула:
– Бедняжка Джинни! Я так боюсь…
– Знаю. Ей все хуже и хуже. Поэтому нужно действовать быстро – пока не стало слишком поздно.
Внезапно Кэрол поднялась, откинув со лба каштановые пряди.
– Рей, тебе не кажется, что так нельзя?
– Нет, – отозвался он тем же бесстрастным тоном. – Не кажется. По-моему, это все равно что убить бешеную собаку – уничтожить то, что приносит только вред. Иначе это никак не остановить.
– Но нас отправят на электрический стул… – пробормотала Кэрол. – Мы ведь не сможем объяснить, что она собой представляла, – это звучало бы фантастически… В какой-то степени все это происходит только у нас в голове.
– Никто ничего не узнает, – успокоил ее Реймонд. – У меня есть план. Я все продумал. Мы будем в полной безопасности.
Кэрол
