испытывают похожие чувства. «Насколько данная цель находится в зоне вашего контроля?» – задаю я вопрос, как будто выстреливаю осветительную ракету, – «На девять баллов», – быстро и слишком уверенно для правды отвечает она. Я промахнулась. Мы потерялись. Мне вспоминается мультфильм «Ёжик в тумане». Я чувствую себя медвежонком, тщетно зовущим Ёжика. Мне становится не по себе. Девушка начинает нервничать, чувствуя мое замешательство.
Чтобы не провалить сессию полностью, я решаю применить коучинг к себе. Прямо здесь и тут. Параллельно с идущей сессией. Смотря на воспаленные губы, я мысленно зову Милтона Эриксона. Милтон приходит быстро, худощавый, небольшого роста (откуда я знаю, каким он был на самом деле?). Он молчит, хитро смотрит, чуть улыбаясь, и я вспоминаю его слова: «Люди хороши такими, какие они есть», «Внутри каждого человека уже есть все необходимые ему ресурсы», «Человек всегда делает наилучший выбор из тех, что может сделать в данный момент». «С ней все будет хорошо», – говорит мне на прощанье Милтон и уходит. Я возвращаюсь в процесс сессии полностью, выхожу из тумана и как Медвежонок разжигаю костер на его краю. Если мой ёжик захочет выйти, он придет на свет и тепло моего огня.
Мы с девушкой рисуем колесо принятия решений, шкалируем сектора, она расписывает проект по этапам, датирует каждый этап, находит оценки для понимания того, что он будет достигнут. Мне становится интересно, я уже почти верю ей, что она реально сделает то, о чем говорит.
Мы сидим у костра вместе. Можжевеловые веточки дают дымок. Я верю ей, безоглядно и полно!
Это срабатывает! Через несколько дней она пишет мне лист обратной связи, в котором сообщает, что переосмыслила цель. На следующей сессии её новая цель, её новый, амбициозный, но реальный проект полностью оконтуривается, обретает тёплую плоть и веселую жизнь! Я очень рада.
В следующих случаях я уже не бросалась на поиски заблудившихся «ёжиков» в самую сердцевину тумана, а разжигала костры и раздувала самовар…
История вторая. Быстрая
Молодой человек стремится к стабильному достатку на достаточно высоком уровне, но при этом оговаривает как условие, как подцель, продолжительность рабочего дня не более 2—3 часов в сутки. Я понимающе улыбаюсь. В «туман» мечтаний я больше не пойду.
Он вполне способен сам найти свою дорогу. Мы занимаемся тайм-менеджментом, считаем, как распределяется его время по часам, куда и на что оно уходит. Как я и подозревала, большую часть времени бодрствования, а спит он много, он проводит в так называемой «зоне разрушения», играя в игры и дружбу в соцсетях. Цифра времени, потраченного впустую, его ошеломляет.
Мы начинаем говорить по-взрослому. Через неделю он начинает новый бизнес и уезжает в трудную командировку.
Он не возвращается ко мне, как и многие бесплатные клиенты. Но я знаю, я уверена, что те несколько часов, что он думал под моим взглядом,
