журналов, там ничего не было.
– Взгляни, что внизу, – сказал Борис, и Алекс послушно встал на карачки, заглядывая под кровать.
– Пусто, – разочарованно протянул он.
– Ну, стены пока простукивать не будем, – с авторитетным видом заявил Борис. – Пошли.
Ребята тихонько вышли из комнаты.
– Там, по ходу, кухня, – предположил Алексей, указывая пальцем.
Кухонька была тесная, с крошечным треснувшим окношком и низким потолком. В воздухе ощущался запах прогорклого жира. Тем не менее вокруг было относительно чисто. На старенькой плите стояла алюминиевая кастрюля с глубокими вмятинами.
Борис осторожно приподнял крышку, глянул внутрь, бросил крышку и, выпучив глаза, отпрыгнул назад, будто увидел змею:
– Пацаны… – Там… Там внутри чьи-то пальцы плавают! – проблеял он.
Алекс замер на месте, от его узкого лица будто отлила вся кровь. Спотыкаясь, он начал пятиться назад.
– Ладно, я пошутил, – захихикал Боря. – Там какая-то похлебка из капусты. Типа щи.
– Ты… Борец, ты придурок! – истерично выпалил Алексей. – Уф!.. Совсем, что ли, чокнулся?! Так прикалываться?!
– Заглохните, оба! – одернул ребят Коля. – Разорались… Где старуха?!
Борис, насвистывая, открыл холодильник и скривился:
– Мда… Человеческих почек и легких не видать. Скукотища!
Николай заглянул внутрь. Пакет кефира, несколько яиц и задубевшая буханка хлеба.
– Да, не густо, – отметил Алексей, постепенно приходя в себя. – Там есть еще одно помещение. Пошли?
Подростки направились к закрытой комнате. Несколько секунд Борис безмолвно прислушивался, потом осторожно потянул на себя ручку рассохшейся двери. Раздался скрип, и дверь медленно отворилась.
– Черт!.. – с ужасом выдохнул Алекс, пятясь назад.
Коля и Борис оцепенело смотрели на фигуру в инвалидной коляске. Укутанная ветхим пледом, старуха сидела к ним спиной, как-то странно скособочившись.
Ребята переглянулись. Алексей продолжал семенить назад, что-то беззвучно шевеля бескровными губами.
Николай почувствовал, как его спина покрывается липким потом.
Старуха не двигалась.
Коля медленно передвинулся ближе.
Борис, плотно сжав губы, оглянулся, словно определяя пути отступления.
Николай сделал еще маленький шажок вперед. Его взгляд упал на руку пожилой женщины, выглядывающую из-под замызганного пледа. Несмотря на охвативший его страх, у него промелькнула мысль, что в этой руке было что-то неправильное. А точнее, ненормальное.
Он кашлянул, посмотрел на застывшего Борю, на лбу которого блестели капли пота, и, наклонившись к коляске, хрипло проговорил:
– Это кукла. – Затем обошел коляску, всматриваясь в манекен, откинул платок, закрывающий голову неподвижной фигуры.
– Твою ж маманю… Иди сюда! – шумно выдохнув, крикнул Борис
