и наше понимание психических расстройств.
Первым из этих селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) стал прозак, который позиционировался фармацевтическим гигантом Eli Lilly как «один ответ на все случаи депрессии». После его одобрения в 1987-м в течение года Управлением по контролю за продуктами и лекарствами (FDA) врачи выписали прозак почти два с половиной миллиона раз. Препарат явно хорошо работал и стал настоящим блокбастером компании. Через 15 лет после того, как прозак вышел на рынок, уже 33 миллиона американцев принимали и другие СИОЗС, которые вышли вслед за ним: золофт в 1991 году и паксил в 1992-м. К 2008 году антидепрессанты были одним из наиболее распространенных препаратов в США и самым часто прописываемым средством американцам в возрасте до 60 лет.
Сегодня большинство медицинских методов лечения депрессии включают в себя сочетание СИОЗС и когнитивной терапии – этот подход в какой-то степени помогает примерно двум третям пациентов, страдающих депрессией. Но даже при самом лучшем качестве медицинских услуг в мире лечение часто представляет собой нечто вроде научной игры в угадайку. Мои знакомые, страдающие депрессией, регулярно меняют препараты и дозировку по указаниям своего врача. Выбор лекарственных средств не так велик, все они представляют собой вариации формулы, которой уже больше 20 лет, и врач назначает их, опираясь на интуицию и собственный опыт. Часто это лишь догадки, а не какие-либо знания об истории болезни конкретного пациента или о том, как его или ее генетика отреагирует на данный метод лечения.
Следующим после СИОЗС шансом совершить революцию в лечении психических заболеваний является геномика. Мой дядя Рэй Де Пауло возглавляет отдел психиатрии в Университете Джонса Хопкинса. Дядя Рэй и Эрик Ландер из Института Брода разрабатывают стратегию и программу составления подробной карты генов, имеющих отношение к психиатрии.
Проблема заключается в том, что в отличие от, например, болезни Хантингтона, которая вызывается одной-единственной генетической мутацией, большинство психических расстройств – это результат множества факторов. В развитии депрессии принимают участие десятки, возможно, сотни генетических факторов риска. Из-за особенностей строения головного мозга выявить ее не так просто, как обнаружить предрасположенность к раку или проверить один-единственный ген на Хантингтона.
Тем не менее исследователи начинают распутывать эту загадку. Ландер объясняет, что в последние годы «мы добились колоссального прогресса. Еще несколько лет назад число известных нам генов, играющих роль в развитии шизофрении, практически равнялось нулю, а теперь оно достигает сотни, и это только за последние три-четыре года». Потенциал для работы, которую проводят Де Пауло и Ландер, огромен – и страдающие психическими расстройствами люди во всем мире, по мере того как разрабатываются более совершенные препараты, начнут поправляться как на дрожжах.
Одной из перспективных
