баней с бассейнами и спортзалами (а не как я привыкла, наоборот) замерли в многопудовой поступи кирпичные глыбы стен, будто доисторические животные, забредшие сюда по ошибке.
– Площадь республики? – Посмеиваясь, пожилой официант нашарил в широком кармане передника свой замызганный блокнотик. – Для нас, – он действительно говорил с явным римским акцентом, – «республика» значит хаос, галдеж. Кличка у площади совсем новая. Ее настоящее, многовековое название – Экседра. Но чем она в самом деле теперь не республика? Все куда-то бегут, толкаются, кричат.
Тотчас же его слова были подтверждены шумными возгласами. Служащие, вырвавшиеся с какого-нибудь совета-заседания, пришли наконец перекусить, пусть и в необеденный час. Устав от офисной рутины, они дружно накинулись на свежие новости.
– Вот вам и интеграция, о которой нам так увлекательно рассказывали, посмотрите-ка! Добро пожаловать разбойничать в нашу страну, дорогие гости! – за взвизгом отодвигаемого стула последовал глухой, хрипловатый голос из-за моей спины. – Интересно, почему прекраснодушные политики, которые тешат нас сказками о прелестях смешения культур, не объявят референдума, чтобы мы сами решили, согласны мы принимать этих сукиных детей или нет?
– Результаты были бы неподходящими, потому и не объявляют, – вступил второй, в произношении которого слышались слабые сицилийские нотки. – Посмотрите-ка, что происходит: режут, грабят каждый божий день, сотни смертей от рук иммигрантов, это же просто варвары! Никаких традиций, никаких устоев, забивают нас уже прямо у символа нашего города!
– Всех подпольных иммигрантов принудительно – в наручники и отослать отправителю, – откликнулся третий. – Этот сюрпризец нам приготовили наши милейшие политики, мерзопакостные коммунисты, будь они неладны. Все по их вине! Бедная Италия!
– Ты прав, вся эта гадость свалилась на нас вместе с Берлинской стеной. Но и церковь со всеми своими объединениями подсобила. Ведь ни в какой другой стране мира нет такого количества ассоциаций, обогащающихся под видом помощи несчастным, все эти святые отцы – просто волки в овечьей шкуре! Это при нашем-то кризисе мы должны отрывать от себя на их нужды по три миллиарда в год, когда они даже не платят налога на недвижимость! Странная у нас республика, нечего сказать! Оливкового масла, пожалуйста, – вернулся первый голос.
– Последнее время нам напоминают, что среди нас тоже были эмигранты, но мы-то несли образование и культуру отсталым народам! Уже столетия назад наши предки-католики, – и незачем напрасно обвинять церковь, – обучали темные народы. Строили школы, возводили храмы, делали прививки младенцам, которые до того мерли как мухи. А эти ведь – наоборот – гадят и разрушают. Вот Милан, например, был раньше прекрасным городом. Мы трудились, и все еще продолжаем, на всю страну, и город наш рос на славу, а сейчас – это просто касба, мусульманский притон.
Наконец я обернулась. Их было трое.
