чего-то в этом роде.
Она пристально взглянула на меня, но не шевельнулась, и выражение ее лица не изменилось.
– Меган! – повторил я. – Джоанна и я интересуемся, не хотите ли вы побыть у нас немного.
Ее голос прозвучал глухо в мутных сумерках.
– Побыть у вас? В вашем доме?
– Да.
– Вы хотите сказать, что заберете меня отсюда?
– Да, моя дорогая.
Внезапно она задрожала. Это выглядело пугающе и очень трогательно.
– О, заберите меня отсюда! Пожалуйста, заберите! Это так ужасно – быть здесь и чувствовать себя злой!
Я подошел к ней, и ее руки вцепились в рукав моего плаща.
– Я трусиха. Я и не знала, что я такая трусиха.
– Все в порядке, малышка, – сказал я. – Такие события расшатывают нервы. Пойдемте.
– Мы можем уйти сейчас же? Немедленно?
– Конечно, только вы должны взять кое-какие вещи, я полагаю.
– Какие вещи? Почему?
– Дорогая девочка, – сказал я, – мы можем предоставить вам кровать, и ванну, и отдых ото всех этих дел, но будь я проклят, если я одолжу вам свою зубную щетку!
Она робко, чуть слышно хихикнула, будто всхлипнула.
– Я поняла. Я думаю, я очень глупая сегодня. Вы не должны обращать на это внимания. Я пойду и соберу вещи. Вы… вы не уйдете? Подождете меня?
– Я получу хорошую трепку, если не дождусь вас.
– Спасибо. Огромное вам спасибо! Извините, что я такая дурочка. Но это так страшно, когда мама умирает…
– Я знаю, – сказал я.
Я ласково похлопал ее по плечу, она одарила меня благодарным взглядом и исчезла в спальне. Я спустился вниз.
– Я нашел Меган, – сказал я. – Она собирается.
– О, как это хорошо! – воскликнула Элси Холланд. – Это отвлечет ее. Она действительно нервная девочка, вы знаете. Трудная. Для меня большое облегчение – знать, что нет необходимости помнить еще и о ней, как обо всем прочем. Вы очень добры, мисс Бартон, я надеюсь, она не доставит вам неприятностей. О боже, телефон! Я должна ответить. Мистер Симмингтон не в состоянии…
Она торопливо вышла из комнаты.
Джоанна сказала:
– Какой заботливый ангел!
– Ты говоришь слишком зло, – заметил я. – Она хорошая, добрая девушка и, конечно, очень чувствительная.
– Очень. И сама это знает.
– Это недостойно тебя, Джоанна, – сказал я.
– Хочешь сказать: почему бы ей не делать свое дело?
– Именно так.
– Я никогда не могла спокойно смотреть на самодовольных людей, – сказала Джоанна. – Они пробуждают во мне самые худшие инстинкты. Как тебе показалась Меган?
– Сжалась в комок в темной комнате и была похожа на побитую газель.
– Бедное дитя. Она сразу согласилась перебраться к нам?
