жизнь.
Виссарион стоял на палубе в генеральском мундире и всматривался вдаль. Как и многие военные, он был в душе мечтателем, и потому, глядя на дремучий лес на берегах, невольно рисовал себе совсем другую поездку. Виссариону хотелось, чтобы его послали не в северную глушь, а на линию огня, чтобы рядом с ним стоял боевой конь, а за спиной – стройные ряды бравых кавалеристов, которые дружно кричат ему: «Ура, ура, ура!». Он так и видел, как взлетает он на коня, обнажает саблю и летит… не по реке, а по полю, а за ним – его полк.
Однако, что греха таить, он был рад и этой поездке, которая, пусть на время, но избавила его от кабинетного прозябания, и Виссарион все же вздохнул свободно.
Довольный, генерал поднялся в капитанскую рубку.
– Ну как дела, голубчик? – поинтересовался он у капитана.
Оглядевшись по сторонам, он с любопытством посмотрел на штурвал.
– Позвольте-ка и мне постоять у штурвала, дабы ощутить всю мощь этого «железного коня»! Так как? – спросил он.
– Не положено, господин генерал! – почтительно отказал тот, но, немного подумав, сказал: – Впрочем, вы же генерал, вам, значит, можно.
– Спасибо, голубчик! – ответил Виссарион и по-хозяйски взялся за штурвал.
Рулевой охотно передал его генералу, а капитан сказал:
– Обычно у нас пассажирами плывут мелкие чиновники да торговцы. Их – не пускаю. Не доросли чином. Штурвал парового корабля, можно сказать, двигатель технического прогресса… А вы – другое дело!
– Та-ак… Держите штурвал ровно. Не отклоняйтесь от курса.
– Получается! – удивился генерал.
Тут в рубку прибежал матрос и вызвал капитана в машинное отделение.
– Отлучусь на минутку, – сказал капитан, а рулевому приказал: – Смотри у меня тут, – и выбежал из рубки.
Виссарион крепко сжимал штурвал обеими руками и, прищурившись, зорко всматривался в речную даль. Дождь уже с полчаса как прекратился, и река, прокладывавшая себе путь между темными извилистыми берегами, была гладкой, как зеркало. Зрелище было несколько однообразным, и потому генералу захотелось кофею.
– Сбегай-ка, голубчик, на камбуз. Вели принести кофейку. Да покрепче, да с пенкой, да с сахаром, – сказал он.
Рулевой было поупрямился, но с генералами не поспоришь.
Генерал из рубки увидел, что на палубу подышать свежим воздухом вышла его супруга в светлом пальто и с легким кружевным зонтиком. Лизетта прошлась по палубе, а потом остановилась, облокотившись на ограждение борта. Зонтик она держала в правой руке, а в левой у нее была книга.
– Дорогая, – крикнул ей Виссарион в боковой иллюминатор капитанской рубки. – Не удивляйся, но сейчас пароходом управляет твой генерал!
– Очень рада вашему
