же было принято решение уничтожить иуд. Все произошло так быстро, что полицаи, а их было с добрую дюжину, даже опомниться не успели. Убивать их сразу не стали – вначале велели снять обмундирование. Переодевшись в черные полицейские кители и бриджи, «смершевцы» вывели пленников из дома и открыли по ним огонь. Не успели они это сделать, как в конце улицы появились немцы. С десяток их сидело в кузове грузовичка, остальные двигались пешим строем.
– Спокойно! – заметив, как заметались бойцы, напуганные появлением фашистов, произнес Жаков. – Будем изображать из себя полицаев. И не дрейфить, понятно?
Они быстро сменили ППШ на немецкие «шмайсеры» и стали ждать. Бежать было бесполезно – прямо от села начинались бывшие колхозные поля, которые, заросшие сорняком, уныло простирались до горизонта.
Когда немцы поравнялись с переодетыми разведчиками, из кабины вылез офицер.
– Хайль Гитлер! – громко прокричал он и вскинул руку. В ответ недружное: хайль!
Это Жаков их научил. Так, на всякий случай. «Ну, погодите, мы вам еще этот “хайль” припомним», – подумал Алексей, сжимая в руках автомат.
Немец по-русски не говорил, он стал общаться через переводчика. А того трудно было понять. Переводить на немецкий он еще переводил, а вот в обратную сторону у него плохо получалось.
– Это есть партизан? – выслушав командира, перевел он, указывая на лежащих у забора полицаев.
– Так точно! – ответил Жаков. – Только что поймали – и в расход…
Переводчик его недопонял.
– Что есть расход? – спросил он.
– Кых-кых! – ткнув стволом автомата в сторону убитых, проговорил Алексей и улыбнулся.
– О, я, я… понимаю! – закивал тот и перевел сказанное командиру. Тот театрально похлопал в ладоши.
– Гут! – произнес он. – Отчень карашо… – И снова: – Гут!
Он что-то сказал солдатам, и те тут же принялись загружать кузов телами убитых. Потом они покинули село.
– Уф!.. – вытер рукавом вспотевший лоб Алексей. – На этот раз, кажется, пронесло… Жаль только ребят… – это он про тех дозорных, что попали под пули сидевших в засаде немцев. Парни угрюмо промолчали.
Они сели на завалинку бывшего сельсовета и коротко перекурили.
– Ну теперь пора!.. – произнес Жаков. – Будем возвращаться. Немцы не дураки – быстро все поймут… Тогда уж нам точно несдобровать. Сами видите: тут ни лесов, ни кустиков. Сплошная степь. Тогда куда прятаться?
И они ушли, оставив после себя густой дух махры вперемешку с запахами солдатского пота. Так в чужих ненавистных кителях и вернулись в часть.
Глава четвертая
Американцы, взяв бомбардировщик в тиски, продолжали играть у русских на нервах.
– Да что они, в самом деле! – злился Бортник. – Была б моя воля, я бы…
– А чем тебе не нравится такой эскорт? – с усмешкой
