какие.Aurum
Заваривают странно крепкий чай… Так между кленом, пнем и молочаем Философов мы каждый день встречаем
И мимо их умелого молчанья Спешим…
Петро Спинозов, циник и педант,
Миколка Кункин, по прозванью Кант,
И Васька Беркли, материалист,
Презрев заботы трудового дня,
У чёрного от непогоды пня
Опять на ассамблею собрались.
Сначала пили странно крепкий чай,
Который горек был как молочай.
Потом Спинозов водку притащил.
На пень поставил. А Микола Кант
Взял с камня философского стакан
И молча ровно треть туда налил.
Потом они сидели и молчали,
Без ругани, упрёков и печали…
Когда б мы с вами так молчать умели,
То сколько бы хорошего успели!
Опять же…
Воздвигнут памятник Мусе, Он здесь учился в медресе. А если б был Муса еврей, Тогда бы звался Моисей.
А коль он был бы Моисей,
То не учился б в медресе.
И не был бы у «Тополей»
Воздвигнут памятник Мусе. —
И Моисеев Вячеслав
Тогда бы был кругом не прав11
Дорога в рай
А я слепым у церкви подаю, А я глухим свои стихи читаю.
А ну, убрал ручонку, мать твою!
И ты, в коляске той, кати в болото!
Я лишь слепым у церкви подаю.
А остальным скажу: иди, работай!
Вот попрошайки! В душу наплюют.
За твой пятак тебя же и обидят.
Поэтому слепым и подаю:
Слепые подаяния не видят.
Копеечку вот бросил – душу спас.
Хоть на чуток, но стал поближе к раю.
Куда, ты спросишь, я спешу сейчас?
Да тут…
Глухим стихи свои читаю.
Астрономическое
Милая моя… ты звёздочкой свети На моём любовном небосклоне. … …мои стихи… Склонятся пред тобой…
в восторженном поклоне
Не костром единственным в пути
И не фонарём в ночном вагоне —
Ты, родная, звёздочкой свети.
Но не там, не среди тех шести, —
Будь одной из Млечного Пути
На моём любовном небосклоне.
Каждой ночью, красотой сражён,
Я плыву то в Псах, то в Орионе…
Я могу!..
Ведь я ещё силё-о-он!..
Говоришь, что от обилья жён?
Нет.
Не так…
Склонился просто он
Пред тобой в восторженном поклоне.
На минутку
Забежать на минутку, Стать простой, без прикрас.
На обед ели утку.
Вдруг
* Дополнение Нины Лебедевой. (прим. автора.) *
