Мухаммед.
– Полагаю, город планируется оставить на попечение ваших собственных войск.
Принц зло прищурился:
– Смеёшься, да? Сам ведь знаешь, как только вы уйдёте, город немедля сдадут персиянам.
– Знаю.
– Тогда чего же ты…
– Спокойно! – Подняв руку, Лисаневич оборвал не в меру горячего принца. – Я всё понимаю. Поэтому мой батальон останется здесь.
– Ай, молодец, Дели-майор! – обрадованный Мухаммед набросился на русского с объятиями. – Дай-ка я тебя расцелую, родной. Ты настоящий мужчина.
Убрав, наконец, колючую бороду от лица Лисаневича, принц возбуждённо крикнул, уже убегая по тропинке в сторону ханских покоев:
– Пойду, порадую отца!
Майор не стал говорить, что недавно сообщил Ибрагим-хану об этом решении. Только посмотрел с тоской вдоль тенистой аллеи, туда, где скрылась красавица Султанет. Разве можно поступить по-другому, бросив её здесь? Нет, на такое он нипочём не согласен.
Глава 6, в которой тает надежда на соединение Карягина с Лисаневичем
24 июня 1805 года
Карабаг, урочище Кара-агач-Баба на реке Аскарань
…Опять карабкаться вверх. Сколько же можно!
То с горы, то в гору. Оседлали высоту. Прицелились. Залп. Вторая шеренга вперёд. За ней третья, пока другие заряжают. И бегом до следующей вершины.
Рассыпным строем. В пороховом дыму. Под вражьими пулями.
Неимоверно печёт солнце. Горячий воздух обжигает лёгкие. Дыхание сбивается. Пот заливает глаза.
Поручик Емельян Лисенко утёр лицо. Бесполезно. Будто не шляпа на голове, а перевёрнутое ведро с водой. Насквозь мокрые перчатки давно утратили свою белизну. Почернели от пыли и копоти.
Ноги немеют. Шутка ли, с раннего утра по горам скакать. Не на коне, как майор Котляревский, а пёхом, если солдатским языком выражаться.
Шесть часов без малого продирался батальон сквозь толпы наседающих персов. Четырнадцать вёрст от самой реки Шах-Булах одолели с боем.
Стоило её перейти, тут же нарвались на персидские разъезды. Верный признак того, что неприятель совсем близко. И точно. Часа не прошло, как на отряд налетела конная лава. Тысячи три, если не больше.
Емельян уже думал, что всё, отвоевался. Положат их сейчас персияне. Разве могут пять сотен устоять перед такой силищей? По всем правилам – нет.
Но Карягин скомандовал «в каре!»
Забегали, засуетились егеря с мушкетёрами под барабанную дробь, выстраиваясь в ровную коробку.
– Штуцерники, вперёд! – не унимался полковник.
А куда «вперёд»? На конницу? Под сабли?
Команды стрелков подались в стороны и встали растерянные. Лисенко со своим взводом, входившим в отряд капитана Парфёнова, увлекаемый общим потоком, тоже вывалился из строя. Смотрел то на скачущих персов, то на командира, ошалело
