ты не помнишь, какие она сама-то в молодых годах носила?
– Не помню. Хотила-то ее взял лет за пять до того, как я замуж вышла, она тогда уже нашими подпоясывалась.
– А ты не видела, какие пояса Глуховичи ткут?
– Да их сами-то лет десять никто не видал. Не то повымерли, не то ушли куда… Но неладно как – девка наша, а к мужу поедет в чужом поясе! Может, заменить? У тебя нет еще своих-то?
– Есть, я на младших заготовила. Да не хочу менять, – с сомнением произнесла Бебреница. – Коли Угляна такой дала, стало быть, надо.
– А он старый… – Подняв к глазам, вглядываясь при свете лучины, Муравица изучала кисти из красных шерстяных нитей. – Полынью весь пропах, чуешь? Уж как бы не самой Угляны девичий пояс. Ты, конечно, как хочешь, но я бы своей девке не позволила такой носить. Не принесет он ей счастья! Так что… – помолчав, добавила Муравица, – не сказала ей Угляна?
– Видать, не сказала, – еле слышно ответила Бебреница.
– И ты не скажешь?
– Если она не сказала, зачем я буду? Стало быть, и незачем.
– Но пояс-то свой дала!
– Пояс, пояс… Не нашего ума дело.
– А чьего? Девка-то твоя!
Бебреница только вздохнула. Они знали больше, чем Младина, но меньше, чем требовалось для понимания этой запутанной судьбы.
У Младины от услышанного даже сон пропал. Когда пару дней спустя из леса воротились сестры, все успешно выдержавшие испытания и гордые новыми поясами невест, ей сразу бросилось в глаза, как сильно ее пояс отличается от их поясов – одинаковых у всех пяти. Эти пояса в глубокой тайне, чтобы никто не видел и не знал, ткутся старшими женщинами: обычно матерью и бабкой, соблюдающими молчание все время работы. В этих поясах новоявленные невесты участвуют в предсвадебных игрищах, потом в них же девок увозят к будущим мужьям (а иногда снимают при выходе из родного дома). В новом роду свекрови наутро опояшут молодух красными поясами со знаками нивы засеянной, обещающей богатый урожай. Девичьи пояса остаются в род и передаются новому поколению невест; только если девушка умирает до свадьбы, ее кладут на краду с этим поясом.
Назавтра Младина тоже разглядела, что узоры на ее поясе какие-то чужие, да и выглядит он старше нее самой. На красном поле чередовались знаки солнца – «ярги» и еще один знак, довольно редкий, обозначающий волка. Вытканы они были синей нитью, что само по себе нечасто встречается. И этим пояс Младины сразу выделялся среди поясов сестер, совсем новых, где на таком же красном поле чередовались белые знаки солнца и незасеянной нивы.
Так, значит, мать и Муравица думают, что Угляна передала ей свой собственный родовой пояс? Но почему? Она могла бы это сделать, если бы собиралась-таки взять Младину в выученицы. Но волхвита сама сказала, что замуж Младина выйдет… Да и лунная женщина, Волчья Мать, ей это обещала.
Да неужели это родовой пояс Глуховичей? Род, из которого была когда-то взята Угляна, дочь Нездрава, жил на отшибе, а в последние годы совсем захирел. Младших сестер Угляны
