Значит так, мы вот тут с бухгалтером подсчитали, что если даже отдадим весь хлеб до последнего зернышка и ничего не оставим колхозникам, то всё равно останемся должны государству. Вот, сама посуди – долг за прошлогодний недород и 120 процентов к нынешнему плану – это почитай два годовых плана. Там, наверху, масштабами всей страны мыслят, нас не разглядеть. А ты ведь сама знаешь, что на одной траве нам животноводство не поднять, а без этого нам из ямы никогда не выбраться. Опять же и сегодняшний день забывать не след – людям есть надо. Вот поэтому и идем на тайные поля. А выживем мы, животноводство подымем, тут и государству нашему будет прямая выгода. Поняла?
Поняла, Никита Артемьевич.
– Нет, Галочка, поняла ты, да не всё. Все наши планы зависят от одного – сумеем мы сохранить их в тайне или не сумеем. Одно дело, когда тайну знают два-три человека, а тут её все в колхозе знают. Кто-то кому-то по секрету сказал, и всё пропало, и люди без хлеба, и руководители колхоза по лагерям. Вот так-то.
– Что же делать-то?
– Во-первых, нужно разъяснять людям, к чему приведет трепотня. А во-вторых, нам нужно организвать такой отряд, который мог бы предотвратить разглашение наших секретов. Тут, как раз, твои орлы очень даже бы пригодились. Вот ты об этом подумай, потом еще поговорим, пососветуемся. Дело очень нужное и срочное.
Разговор в школе
– Людмила Афанасьевна, у вас сейчас свободный урок? Вот и ладненько. Зайдите, пожалуйста, ко мне, – директор всегда отличался вежливостью, но это никого не обманывало: приглашение в директорский кабинет не сулило, как правило, ничего хорошего.
Направляясь в кабинет, Люда, которую только ученики и директор величали по имени отчеству, мысленно перебирала свои грехи за последнее время. По молодости лет за ней числилось кое-что, но вроде бы до директора это не должно было еще дойти. Может Зойка где не надо трепанулась? Или Валерка, гаденыш, подсмотрел как мы с Костей в сарае… Не должно бы! А может Ангелина чего ему в ухо напела? Её на это хватит, только и знает, что гадить по мелочам! Завидует, стерва, молодым. С завучем, старой девой, у молодых учительниц были натянутые отношения.
Однако, предположения Люды не оправдались. В кабинете за директорским столом сидел «Человек в футляре» – бывший директор школы, а ныне пенсионер и по совместительству (пенсии не хватало, да и скучно сидеть день-деньской на завалинке и трепаться со старушками) секретарь сельсовета Алексей Федотыч Коренев. Сколько ему лет никто точно не знал, а сам он на эту тему не распространялся, однако, по всем признакам было ему хорошо за семьдесят. Здоровье уже пошаливало, кровь тоже последние годы не грела, а потому почти в любую погоду Алексей Федотыч ходил в пимах, теплом пальто и шапке, за что и получил своё прозвище. Обычно очень добродушный и улыбчивый, особенно когда разговаривал с молоденькими девушками, он только кивнул и буркнул что-то невразумительное в ответ на Людино приветствие, чем несказанно её удивил.
– Садитесь, Людмила Афанасьевна, у нас с вами будет серьёзный разговор.
– Даже
