то мы тебя не знаем! Нет, серьезно, Женька, надо тебе к Борьке домой внедриться. У тебя с автоматизацией программирования кажется не очень.
– Девки, вы что, совсем рехнулись! У него и так хлопот не впроворот.
– Ой, Женька, какая ты тупая! Это же предлог. Ты там поможешь по дому, и вообще.
– А дома я что говорить буду?
– А мы тебя прикроем. Говори, что у меня занимаешься, или у Чернавки… – Ой, Женечка, какая ты стала большая и красивая! Я тебя даже не сразу узнала! Ты к нам последний раз когда приходила?
– Кажется, в шестом, Мария Эммануиловна.
– А чего мы стоим, проходи.
Когда Борис, усталый и несколько расстроенный возвращался домой (Лабораторные эксперименты выполняли на редкость непонятливые ученики, и Анна Сильвестровна сделала Борису втык за плохую организацию работы), то первое, что он услышал, это необычно веселый голос мамы – С кем это она там раговаривает, – а потом уже унюхал очень симпатичный запах из кухни.
– Женька, ты что здесь делаешь?!
– Тебя жду.
– Я серьезно.
– И я серьезно. У меня нелады с программированием.
– Ладно, давай посмотрим.
– Сначала поужинай. Мы с Марией Эммануиловной такой сегодня ужин приготовили… Вот, а ты даже поцеловать меня не хочешь! – притворно надулась девушка.
– Ой, Борька дозанимались мы с тобой! Что я дома скажу?
– Ты лучше спроси, как ты домой попадешь, – пробурчал Борис взглянув на часы. – Время-то полпервого.
– Что же делать, Боринька? Ты у нас самый умный.
– Позвони в Галочью Стаю. Если твои родители какой-нибудь из Галок звонили…
– То надо знать, что они набрехали, так что ли?
Галка Черная долго хихикала, а потом, продолжая задыхаться от смеха, выговорила: «Я так и знала, что когда-нибудь так получится!»
– Это как же «так получится»? – рассердилась Женя.
– Ну так, что ты у Борьки застрянешь. Ладно, не злись. Я сказала твоей маме, что ты пошла Галку Рыжую провожать, а потом останешься ночевать у меня. Так что спи спокойно, дорогой товарищ!
– Спасибо, Галочка. За мной не заржавеет. – Слушай, Борис, а на чем спать?
– Я могу на полу, а ты на моей кровати.
– Хорошие гости, нечего сказать – хозяина с его собственной кровати выживают. Так нельзя. Давай валетиком.
– Нет, это опасно. Вдруг ты большим пальцем ноги ко мне в ноздрю залезещь?
– Ой, Борька, осторожнее шути, а то со мной что-нибудь случится! Ладно, ляжем вместе. Только я надеюсь на твою порядочность, – неожиданно жалобно прошептала Женя.
В постели они долго лежали обнявшись, боясь даже поцеловаться. После первого же поцелуя Борис отвернулся к стене: «Женька, теперь я боюсь!..»
С этого дня для Бориса и Жени стало правилом расставаться, как только чувствовали, что подходят к опасной черте.
