вечера с этими манерными куклами, а еще позволять запирать себя в комнате, потому что где-то оступилась и показала себя с дурной стороны! Насколько я помню, именно вы раньше упрекали меня в черствости, а теперь недовольны излишней эмоциональностью?
– Скорее порывистостью. Так ли необходимо бросаться из крайности в крайность?
– Я не бросаюсь!
Мне кажется, я даже раскраснелась от гнева. Амир же сцепил пальцы, положил на них подбородок и задумчиво меня разглядывал. Смутившись, расправила складки на платье и с особым вниманием принялась изучать дверцы шкафа. Кажется, он в чем-то прав. Куда исчезла моя сдержанность? Неужели испарилась, едва меня перестали поучать насчет каждого шага, взгляда или вздоха?
– Ну а как ты видишь свою дальнейшую жизнь? – негромко и, кажется, теперь уже серьезно спросил Амир.
Я, честно, не могла ему ответить. Раньше точно знала, какой будет моя жизнь. Полагала, что живу правильно, внушала себе, что довольна всем. Может, действительно ощутила себя свободной теперь, когда меня не сдерживал груз условностей. Я ведь и домой уже не слишком стремилась вернуться. Только сама не знала, как быть дальше. С родителями точно собиралась встретиться, а вот потом… с этим я пока не определилась.
– Я приму решение после состязаний и встречи с родителями.
– Как хочешь, Виолетта. Ты ведь взрослый человек, а не маленькая девочка, решай сама.
И снова он улыбался, а я неловко поерзала на диване.
– Я пойду?
– Сначала вот это возьми. – Амир протянул мне лист бумаги.
Я подошла и с опаской взяла его.
– Список отработок?!
– Да. На ближайший месяц.
– Как вы снисходительны ко мне! Эди на год вперед расписали.
– Не могу же я быть столь жесток по отношению к хрупкой девушке. Теперь иди, Летта.
Я вздохнула, пробежав глазами перечень заданий. Если на месяц, значит, он не планирует прогонять меня из академии сразу после окончания игр. Я даже улыбнулась.
– Попалось что-то интересное? – Амир с любопытством посмотрел на листок.
Я пожала плечами и одарила ректора улыбкой.
– Скажите, что теперь будет с куратором Вальенте? Зор его вычислит, и что тогда?
– Не думаю. Я старательно замел следы.
– А как?
– Я установил на столе разрывной анемолит. В случае нашего благополучного ухода он должен был сработать и стереть следы. Зор не сможет узнать наверняка, кто проник в кабинет.
– Но он ведь заподозрит куратора? У вас был допуск в ректорский кабинет и в академию…
– Не заподозрит.
– Почему?
– Дня через три куратор тихо умрет в своей постели от сердечного приступа.
– Но как? Я думала, он пропадет без следа или исчезнет
