усилия. Под воздействием высоких температур металлокерамика брони потекла, и шлем изрядно прикипел к жесткому ошейнику ворота.
Частично освободившись от оков легкого скафа, я с наслаждением вдохнул полной грудью нефильтрованный и необогащенный воздух. Ароматы – так себе. Гарь, вонь, копоть. Но… Находиться в изолированном пространстве БКС я уже не мог. За сегодня меня дважды сожгли в конкретно этой скорлупе и теперь характерный шашлычный запах сгоревшей плоти накрепко въелся в нутро скафандра. Моей плоти!
Никогда не понимал танкистов… Ведь в случае чего – простой дыркой в теле ты вряд ли отделаешься. Гораздо вероятней, что сгоришь со всем экипажем. Жуть…
Не понимал я их и рвался в небо, в авиацию. Дадут боги и Удача – скоро улягусь в пилотское кресло! До летной палубы осталось всего ничего – один рывок!
Раскачанная пси-энергией интуиция уловила завистливый взгляд Мурома. Его тяжелый БКС не позволяет такого вольного обращения. Шлем «Атланта» – несъемный в полевых условиях, да и весит в текущей комплектации сорок три кэгэ.
Хотя на вид и не скажешь – все довольно ажурно и не громоздко. Фишка тут в технологиях многослойного литья под чудовищным давлением планетарного ядра. Плотность полученного сплава значительно превосходит сверхтяжелый осмий. Плавающие в магме автоматические заводы способны на многое. В том числе – на саморепликацию, активную оборону, апгрейд оборудования и внесение конструктивных изменений в номенклатуру товара.
Сочувственно кошусь на отсутствующий манипулятор БКСа Мурома. Система саморемонта скафа запечатала прореху керамической пеной. Примерно то же самое сотворила аптечка с плечевым суставом моего зама.
Если захочу – можно поковыряться в логах и посмотреть более подробный отчет о борьбе за живучесть техники и ее оператора. Но времени на это нет, мне достаточно желтого маркера: «условно боеспособен», дорисованного так-монитором над головой у младшего лейтенанта.
Доклады продолжают поступать. Чудом выжившие «Баньши» сообщают о прекращении противником информационного сопротивления и перехода всех электронных систем на открытый протокол. Ловушка? А черт его знает…
Секунда на размышление, затем жму плечами и отдаю приказ: «Захват всех доступных устройств, экспресс-перепрошивка под наши самописные драйвера и активация протокола шифрования резервным ключом соединения». От таких подарков не отказываются. Час-другой на освоение, и отобрать его назад будет очень непросто.
В наш тыл отходит тонкая вереница санитарных и эвакуационных ботов.
Битая и горелая техника – на мой взгляд, явно не подлежащая восстановлению.
Тяжело раненные бойцы – отчаянно цепляющиеся за жизнь и нежелающие попасть в ад виртуального чистилища. Да и посмертные дебафы более чем неприятны. Пока недоверчиво ерзающая душа окончательно не угнездится в новом теле – воскресшему гарантирован потрясающий букет ощущений. Судороги,
