не стоит забывать, что перед своей кончиной дон Алонсо Кихано признал бредом случившееся с ним, пришел к выводу о пагубности чтения рыцарских романов и даже запретил своей племяннице выходить замуж за человека, который имел пристрастие к ним. Идальго посчитал эти романы глупыми, мерзкими и лживыми. Единственное, что его огорчало, так это невозможность исправить свою ошибку и взяться за чтение умных книг…
Сколько разных мнений можно услышать о «Дон Кихоте». Достоевский увидел в романе самую верную и глубокую картину жизни, самые верные о ней суждения. «Во всем мире нет глубже и сильнее этого сочинения, – отметил он в своем дневнике. – Это пока последнее и величайшее слово человеческой мысли, это самая горькая ирония, которую только мог выразить человек, и если б кончилась земля, и спросили там, где-нибудь, людей: что вы поняли за вашу жизнь на Земле и что об ней заключили? – то человек мог бы молча подать «Дон Кихота». Вот мое заключение о жизни и – можете ли вы за него меня судить?»
Белинский называл Дон Кихота благородным и умным человеком, который всей душой предан любимой идее, хотя и совершенно неосуществимой. По мнению критика, на стезе странствующего рыцаря (кабальеро анданте) тот действует нелепо и глупо, но в обыденной обстановке о вещах мирских рассуждает мудро; его же осознание перед смертью своих заблуждений невольно наводит на мысль о печальной судьбе человечества. «Каждый человек есть немножко Дон Кихот, – заметил Белинский, – и более всего люди с пламенным воображением, благородным сердцем, даже сильною волею и с умом, но без рассудка и такта действительности».
Гоголь считал Сервантеса своим вдохновителем к написанию «Мертвых душ». Тургенева Дон Кихот тронул до слез своей чистотой и святой простотой. Герцен говорил о «донкихотах революции», называл богатого на выдумки испанского идальго «одним из самых трагических типов людей, переживших свой идеал». Мережковский обнаружил в романе мысль о том, что счастливым может быть только мечтатель, безумец и невежда, потому как реальная действительность отвратительна.
Писарев и Добролюбов признали в Дон Кихоте исключительно смешную, нелепую фигуру, чья отличительная черта – непонимание ни того, за что он берется, ни того, что из этого может получиться. Несладко прозвучало и заключение Горького: «О гармонической личности люди мечтали на протяжении многих лет, сотни художников слова и философов, но самое честное и высокое, что было придумано, оказалось смешным – это Дон Кихот».
Русская театральная сцена явилась свидетелем семи инсценировок романа только в первой половине ХХ века – с разными и подчас весьма далекими от Сервантеса интерпретациями. В общем-то, мало похожим на оригинал стал и выпущенный в 1955 году на экран фильм Козинцева по сценарию Шварца с участием Черкасова, где не проглядывалось даже намека на нелепость поступков Дон Кихота.
Роман и его автор вызвали живой отклик на Западе. Вольтер и
