что их раны не серьезные и скоро они снова окажутся в строю. От этих слов мрачное настроение Селиванова рассеялось. Когда врачи ушли, сержант улыбнулся, подмигнул Вострецову:
– Готовься, Гришка, скоро пойдем селения отбивать, которые фрицам отдали.
Вострецов сел на кровати, согласно кивнул:
– Пойдем, а то и повоевать пришлось меньше недели. Стыдоба.
Лицо Селиванова помрачнело.
– А ты не стыдись. Иной раз за один бой можно столько натерпеться, что на всю оставшуюся жизнь хватит.
– Это верно, – сказал усатый пожилой сосед по палате с перебинтованной рукой и повязкой на глазу.
Селиванов продолжил:
– Мало, говоришь, повоевал? Тебе, Гришка, повезло, другие и одного дня не успели повоевать. Война быстро нашего брата перемалывает. Большинство в первых боях гибнет. Особенно новобранцев неопытных.
Усатый сосед снова вмешался:
– Иным и до фронта добраться не суждено было. Наш эшелон в сорок первом до места назначения доехать не успел, на подходе разбомбили. Я чудом уцелел, а многие так и остались у железной дороги лежать, пороха не понюхав…
Вострецов понурил голову. Селиванов после недолгого молчания произнес:
– Скажи спасибо, что живым остался и еще сможешь немца бить, и к мамке, может, вернешься, а Степан Бражников, Василий Передерин и многие другие уже нет.
Более минуты в палате висела гнетущая тишина. Ее нарушил Селиванов:
– Так что радуйся жизни, Гриша, здесь как на курорте.
Скрип двери прервал его речь. Все повернули головы. В палату, подобная солнечному лучу, вошла девушка-санитарка в белом халате и косынке, с ведерком и шваброй в руках. Селиванов хотел продолжить говорить, но осекся, признав в санитарке Машу. Впечатления от изнурительных боев на время отодвинули мысли и воспоминания о девушке, но теперь Селиванов и Вострецов жадно впились в нее глазами.
– Королевна, – с восхищением вполголоса произнес Селиванов.
Маша поздоровалась и начала мыть пол. Работала она сноровисто и скоро очутилась у коек Селиванова и Вострецова, которые стояли рядом. Селиванов приподнялся на локте, артистично пригладил темно-русые волосы:
– Здравствуйте, Маша!
Девушка удивленно вскинула брови:
– Откуда вы меня знаете? Я только вчера устроилась в госпиталь.
– У меня особый дар. Я даже знаю дом, в котором вы живете.
– Мы встречались с вами раньше?
– Да. Неделю назад мы прошли строем мимо вашего дома, и я попросил вас подарить мне свою улыбку. Помните? Мы еще тогда пели: «Смелого пуля боится. Смелого штык не берет».
Маша на миг нахмурила брови, перевела взгляд на Вострецова, а затем радостно сказала:
– Вспомнила. И товарища вашего вспомнила.
