запаливаем свечу и – шахматы, какао и снова споры обо всем, переходящие на личности. Тимофей – странный человек. Командор как-то сказал про него (с задумчивостью в голосе): “Интересно, сколько «С» в слове «Сыщенко»?..”»
Странный человек Тимофей подал голос:
– Пожалуйте вам. Принимайте гостей. Давно не виделись.
Это, оказывается, Магомет пожаловал. Во всей своей дикой грязноватой, небритой, хищной, горбоносой красе, наводящей на Тимофея Евсеевича спасительный первобытный ужас. На этот раз он, элегантно скособочившись в седле, держал в правой руке эмалированное ведро. Как тут же и выяснилось – с мясом. Точнее – с бараниной.
– Начальство посылает, – объяснил Магомет, остановивши лошадь и передавая ведро Вадиму.
Вадим принял ведро и позвал:
– Тимофей Евсеевич. Будьте так добры.
Тимофей выскочил из-за кухонной палатки, схватил ведро и тотчас же с ним скрылся на своей территории – только зыркнул настороженно из-под неопрятных бровей на Магомета. Магомет, очень довольный произведенным впечатлением, блеснул двумя рядами стальных зубов и сказал ему вслед:
– Ведро верни, да?
Вадим предложил:
– Спешься. Посидим.
– Спасибо, с утра сижу, – ответил Магомет в своеобычной манере.
– Чайку попьем, – настаивал Вадим.
– Спасибо. Ехать надо. Начальство. Гостей ждешь? – спросил он вдруг.
– Гостей? Откуда здесь гости. Никого не жду.
– А командир где?
– В разведку поехал. Вечером вернется.
Тимофей Евсеевич снова обнаружился рядом, теперь уже с опустошенным ведром. Магомет принял ведро, подбросил его в руке, посмотрел направо, посмотрел налево, сказал небрежно:
– Значит, гостей не ждешь? – и не дожидаясь ответа, тронул лошадь.
– Эй, Магомет! Когда быка от нас заберете? – спросил Вадим ему в спину.
Магомет сел в полоборота и проговорил наставительно:
– Это дурной бык. Ты – бери камень и бей его между рогами. Изо всей силы. Он другого ничего не понимает. Дурной бык. Бери большой камень, и – между рогов…
– Свежее решение, – сказал Вадим уже ему в спину. – Изменим жизнь к лучшему.
Магомет больше не оборачивался – слегка покачиваясь в седле, он спускался по склону – без всякой дороги, по осыпи, на север, в сторону затянутой сизой дымкой каменной горы, знаменитой не только своим чарующим именем «Тещины Зубы», но еще и автомобильным спуском, название которого в переводе означало «Вредно Для Души».
Подал голос Тимофей Евсеевич:
– Дрянное мясо, – сказал он сварливо. – Что с ним делать прикажете? Мы на нем себе последние зубы поломаем.
– Сделайте харчо, – предложил Вадим.
– Ну да… Харчо… Харчо вредно.
– Ну,
