бежали от немилости царя Иоанна Грозного. Долго они странствовали по полям, лесам и чужим весям, пока не приметили себе место, подходящее для жизни. Основали Никольский Лальский Погост в шестьдесят четыре двора и построили на берегу реки Лалы деревянную церковь во имя святителя Николая Чудотворца, заступника путешествующих.
Уже в 1711 году возвели внуки и правнуки тех новгородцев свой первый каменный храм в честь того же любимого ими святого. Заведующая музеем сказала мне, что здесь его края. Дескать, основатели города молились святителю Николаю, чтобы он стал хранителем этих мест. Совершенно серьезно причем все это рассказывала. Вот какой народ здесь дремучий!
Моя баба Мила, кстати, очень почитала Николу Чудотворца, но у нее образование было два класса церковноприходской школы, а заведующая музеем – молодая женщина, наверняка с высшим образованием… Такие вот дела…
На стенде об истории Лальска прочитала, что золотым веком для города был восемнадцатый. Тогда по денежному обороту Лальск входил в восьмерку самых богатых русских городов. Именно в эти годы город украсили семь великолепных белокаменных храмов. Зачем так много храмов на такой маленький городок – ума не приложу! На колокольне лальские граждане Попов и
Рысев повесили знатные часы: их огромные длинные стрелки были видны за километр, и каждый житель города мог знать, сколько сейчас времени. А для тех, кто жил в окрестных деревнях и рассмотреть стрелки не мог, раздавался бой часов, по тембру напоминавший бой часов знаменитой Спасской башни Кремля.
Жизнь здесь текла размеренная, мирная, по ночам город обходил караульщик, через каждые пятнадцать минут стучал в колотушку: свидетельствовал, что в Лальске все спокойно.
Также здесь жили купцы-удальцы: купец Иван Саватеев трижды по государеву указу водил караваны через Сибирь в Китай. Торговый путь лежал через Ярославль, Устюг, Лальск, Соль-Каменную, Тюмень, Тобольск, через Балагинский острог, где перегружались на верблюдов, через китайское село Наун в Пекин. Государевы караваны насчитывали по восемьсот человек и везли из далекого Китая фарфор, чай, чернила, даже жемчуг.
Из Лальска же везли местных белок и куниц, чьи теплые и богатые меховые шкурки красовались даже на старинном гербе города. Местные хвалились «знатным торгом мягкой рухлядью», то бишь мехами. Эх, на мое бы да убогое пальтишко такую мягкую рухлядь – я бы не отказалась! В 1710 году прибыль предприимчивого купца Саватеева составляла 1Л4 часть всего государственного годового дохода России. Молодчина Саватеев! Знай наших!
Отважные лальские купцы ходили также по морям-океанам, и благодаря их странствиям были, оказывается, открыты неизвестные берега Камчатки и Аляски, острова Алеутской гряды.
Все эти купцы были как на подбор еще и благотворители, что опровергает расхожее мнение о толстопузых купчинах, набивающих свой карман… Денежки свои многочисленные эти нетипичные (или типичные?) купцы жертвовали на храмы, на странные дома (то бишь странноприимницы), помогали бедным согражданам. Лальский
