прошли коридором, и зашли в большую светлую комнату. Оксана остановилась на пороге, не веря своим глазам: обои, мебель, лампа под светло-зелёным абажуром, и даже игрушки на книжном шкафу были такими же, как в детстве. Какая-то нежная грусть обволокла Оксану.
– Что ты встала на пороге? Проходи.
Оксане стало неловко и безмерно стыдно перед этой женщиной, перед отцом. Глаза наполнились слезами. Она уткнулась женщине в плечо и дала им волю.
– Ну, что ты, Оксаночка. Отец тебя не винит. Он очень любит тебя. Пойдём, посидим. Я вижу, что с тобой что-то происходит. Расскажи мне, я умею слушать.
Она обняла её за плечи, провела в комнату, усадила на диван. И Оксана рассказала ей всё. Женщина не перебивала её, не торопила. По-прежнему обнимала за плечи и гладила по волосам. Она слушала её по-матерински.
– Я не знаю, как Слава будет теперь относиться ко мне. – Оксана за весь вечер впервые посмотрела ей в глаза.
– Он будет рад.
– Не знаю, – неуверенно сказала Оксана.
Если он любит тебя, то будет рад. Поверь мне. А на счёт жилья нечего думать. Жить будешь с нами.
– А как же вы?
– Мы будем только счастливы. Тебе нужна поддержка и забота и ты найдёшь их здесь. А когда родится ребёнок, то он найдёт любящих его бабушку и дедушку.
– Спасибо вам. Вы так добры ко мне.
– Давай перейдём на «ты».
– Хорошо, – улыбнулась Оксана.
Николай приехал уже после обеда. Поцеловал жену, внимательно посмотрел на неё и спросил:
– Ты что-то скрываешь от меня, Наденька? Больно уж цветущий у тебя вид. Неужели так соскучилась?
– Ты тоже будешь улыбаться, когда я сообщу тебе новость.
– Какую же? Говори, не томи. Я сгораю от нетерпения.
Надя рассказала о дочери. Коля не улыбался, как ожидала она, он просто закусил губу. Отвернулся, стыдясь слёз, невольно выступивших из глаз.
– Где же она?
– На работе. Придёт вечером. А я готовлю семейный ужин. Поможешь мне?
– С удовольствием.
До самого вечера они говорили об Оксане, будущем внуке, строили планы. Казалось, что птица счастья наконец-то залетела в их дом. Время шло, а Оксаны всё ещё не было. Николай начал нервничать, волноваться. Это передалось и Наде. В доме повисла угнетающая тишина. А Оксане просто необходимо было побыть одной. Нелегко вот так резко сделать крутой поворот, перечеркнуть всё прошлое и начать с чистого листа. Трудно покидать дом, где прошла вся твоя жизнь, где всё до боли знакомое и родное. Всю дорогу она прошла пешком, под гнётом нерадостного настроения.
Раздался долгожданный звонок. Коля и Надя бросились в прихожую.
– Дочка моя, – Коля обнял Оксану, крепко прижимая к груди.
– Прости меня, папа, – прошептала она.
– Всё будет хорошо. Теперь всё будет хорошо. – Оксана попала в объятья Надежды.
– Я
