девочка обернулась:
– Тафья твоя скучна больно, Кудеяр. Давай хоть крестиками вышью. Али коловратом могу. Или вязью сарацинской. Хочешь?
– О пущей радости и мечтать не мог! – сдернув свою тюбетейку, боярский сын протянул ее корельской красавице.
Соломея приняла головной убор, и опять касание мужских пальцев заставило ее вздрогнуть и зардеться.
– Что же тебе вышить, добрый молодец? – шепотом спросила она.
– Имя! – моментально ответил Кудеяр. – Имя главное, заветное, кое до часа своего последнего в сердце стану носить.
– А вдруг ошибусь? – посмотрела ему в глаза Соломея.
– Значит, судьба моя такая, – еле заметно пожал плечами Кудеяр. Однако его горящие глаза ясно доказывали, что ошибиться невозможно. – Завтра перед заутреней я тебя встречу. Да?
– Эк ты быстр, добрый молодец, – рассмеялась девочка. – За день вышить не успею. Хорошо постараться, и недели будет мало.
– Так ведь я не про тафью спрашиваю. Я про первую красавицу земли русской.
– Хватит уже проход загораживать, боярышня. Пойдем! – не выдержав, перебила Евдокия. – Вы так до утра прощаться станете. Завтра опять день будет, утром и договорите.
– Доброй тебе ночи, Соломея! – вскинул руку, прощаясь, Кудеяр.
– До завтра, боярин! – улыбнулась в ответ девочка и стала подниматься по лестнице.
Едва за ними закрылась тяжелая дверь, как пожилая женщина тяжело вздохнула:
– Что же ты делаешь, деточка? Забыла, зачем столь долгий и тяжкий путь мы с тобой одолели? Государыней ты стать можешь, государыней всех земель русских, половины мира! Ты же глазки мальчишке дворовому строишь, в любовь играешь. А ну, выберут тебя в княгини великие, что тогда делать станете?
– Слугой его близким сделаю! – с легкостью ответила боярышня. – Нешто у государыни преданного слуги быть не может?
– За такого слугу и государыню в монастырь быстро постригут, – тяжело поднимаясь по лестнице, сказала Евдокия. – Негоже допускать подобного бабе замужней. Грех то большой, завсегда проклинаемый. И служители христианские тоже сказывают. Нельзя никого любить, кроме мужа свого. И помыслить о том недопустимо!
– Князья на княжнах женятся, тетушка, – после малой запинки посетовала Соломония. – Бояре на боярышнях. Я же из детей… Кто меня во дворец великокняжеский возьмет? Пустое. А Кудеяр мне по душе. Веселый он и любит. Я прямо чувствую, как тепло ко мне из него льется.
– Хочешь стать государыней земли русской? – остановилась на середине пролета лестницы Евдокия. – Правительницей мира великого, всевластной княгиней! Желаешь сего, чадо мое любимое, али нет?
– Хочу, – после небольшого колебания честно ответила девочка. – Кто же не хочет? Это же какая сказка наяву получится – из корельского леса да на трон!
– Так
