ритуалы, вуду, религиозные обряды и главное – молитвы и молебны. Так же как и звук, единичный звук, нота, отдельное колебание или частота звуковая, сливаясь с гармонирующим ему другим звуком, резонируя, образуют многозвучие, так же и мысли. Мыслеформы в некотором смысле и есть волны и частоты, не совсем исследованные, не совсем познанные, но нет сомнения, что волновая теория и элементарная физика не совсем чужды теории эфира. Поэтому вполне возможно допустить, что мысли, гармонически резонируя с себе подобными, создают подобный же эффект, как единичные звуки создают хор или оркестр.
Что такое симфония Бетховена? Это сложный набор простейших звуков, частотных колебаний, обработанных сложным образом и расположенных в определённом порядке и подчиняющихся сложной формуле выстраивания всей картинки, которая рождает ассоциации, чувства и, по сути, производит мысли. Молебны и коллективные молитвы, шаманские обряды и подобное – это тоже сложное произведение, где вместо нот выступают мысли, желания, мыслеформы, и если их уложить в определённом порядке, обработав определённым образом, то можно создать сложное произведение, эффект которого, вполне возможно, очень даже материален.
Можно ли убить ноткой? Или разрушить стены? Как будто бы нет, но если задуматься, то – да. Усиливая звук, создавая резонансы, направляя и отсеивая, фильтруя и разгоняя, вполне возможно безобидную нотку отдельно взятой октавы превратить в грозное оружие и разрушить им стену, материализовав по сути силу звука. Можно сделать маленькую лампочку грозным инструментом, режущим металл? Можно. Так почему этого невозможно сделать с мыслеформой? Если допустить существование эфира, информационного поля и мыслеформ – то возможно.
Любая коллективная работа с мыслеформами – это попытки создания мыслелазеров или мыслеусилителей, способных как к разрушению, так и к созиданию, в зависимости от того, в чьих руках этот инструмент или оружие находятся. Что по своему наполнению является разными сторонами одной медали… Любой физик, техник, инженер способен манипулировать эфиром, информационными потоками и мыслеформами, если отнесётся к ним также, как и к звуку, свету, другим волновым и частотным делам. Главная сложность процесса познания эфирной кодировки не сами манипуляции с эфиром (тут-то работает простая физика), а сама генерация мыслеформы, её гармонических составляющих, подобранных мыслеформ, совпадающих частотно, амплитудно, гармонически и по другим параметрам.
Но самое главное – тонкость понимания предмета, который ещё не находится на уровне изучения его лабораторными приборами. Заставить или помочь, подтолкнуть или посодействовать многим разным людям родить единую мысль, выстроить единый мыслеобраз, а главное – родить мыслепосыл – это наипервейшая задача всех исследователей эфира.
Меня часто спрашивают – что такое мыслепосыл?
Мыслепосыл – это очень важный элемент в деле познания информационного поля. Можно сколько угодно рисовать у себя в голове картинки от бутерброда
