пока мужчина с Первомайского кордона выкурит самокрутку, и достал радиофон.
Удобная вещь – помещается в ладони, весит меньше пачки масла, зато через базовую станцию в Туме вмиг соединяется с Москвой. Есть модели потяжелее, их ставят на машины милиции и «Скорой помощи», но коммунарам выделяют самые компактные. Кто передовой, тому и осваивать передовую технику.
– Добрый день, Виталий Федорович. Это Лозовский.
– Рад слышать, Борис Янович. Уже дома?
– В двух шагах. У меня новости. Похоже, наши раскопки увенчались.
Молчание. Виталий Иванов был говорун, но если начальник поискового отряда сказал «увенчались», даже такой сперва примолкнет.
– Конкретно, пожалуйста.
– Тип-два. Одна штука.
– Без сомнений?
– Даже с типичными эффектами.
– Оно у вас?
– Будет завтра, поутру.
«Если Машенька не станет слишком торопиться и ей под колесо не подвернется корень или колдобина».
– Я постараюсь выехать с автобусом Москва – Касимов… – Лозовскому почудился шорох, с которым Виталий листает видавший виды карманный справочник «Вокзалы Москвы».
«Почему не вертолетом? Ведь победа. Успех. Я говорил вам – низины с богатой фауной, но слабо заселенные людьми. На Волге не сложилось, а в Мещере удалось. За неполных три года! Да, случайно. Но я верно выбрал место и хорошо подготовил почву. Вплоть до лекций в деревенских школах».
– …если достану билет.
– Виталий Федорович… – почти простонал Борис. – Кто мне говорит о билетах?
– Борис Янович, я просто чиновник. Распорядитель. Вроде завхоза.
– А в Туме будете ловить попутку?
– Как получится. Кроме меня, нужен еще кто-нибудь?
– Бокс, перчатки и врач из спецполиклиники.
– Все так серьезно?..
– По крайности, заметно. Но какие меры принимать – решать вам.
Из всех сотрудников Эрмитажа у него был самый долгий больничный лист. Настолько долгий, что Маше с Гришей разрешили жить при госпитале в Подмосковье сколько потребуется. Все-таки особый случай – первый человек, побывавший в космосе, хоть и на чужом корабле. Забота, внимание и круглосуточный уход.
Что пережила Маша за полгода, пером не опишешь. Даже тем пером, которым она дала подписку о неразглашении. Потому что любимый – рослый мужчина весом под девяносто кило, – медленно таял у нее на глазах.
Для Гришки, тогда несмышленыша, Виталий Иванов создал впрок легенду о том, как его папа скитался в таджикских горах две недели – без еды, воды и оружия. «И дошел до Камчатки, – с усмешкой прибавил Борис позже, – где его – холодного, голодного, небритого, – подобрали офицеры. И не засчитали всесоюзный рекорд пешего туризма».
Так или иначе, старания военврачей тоже увенчались, и на отметке 47,5 кг пациент очнулся. По белорусской поговорке –
