rel="nofollow" href="#pic_6.jpg"/>С этого началась эпоха открытий и надежд: берцовая кость питекантропа, обнаруженная на Яве. На ней виден большой костный нарост, позволивший предположить, что ее обладатель болел какой-то болезнью. В тот момент казалось, что перед нами – прямой предок человека. Потом оказалось, что это – просто отдельное человечество
В ту пору казалось, что дело лишь за тщательными раскопками и наращиванием количества находок, – и вот уже хотя бы часть переходных звеньев будет извлечена из земли. Первоначально их отсутствие объяснялось тем, что никто до этого времени такими останками либо не интересовался, либо принимал их за некие раритеты вымерших существ, не представляя, что они являются частью огромного эволюционного пути.
Впрочем, как нам предстоит убедиться, несмотря на большое количество извлеченных из земли останков, даже сегодня положение не изменилось кардинальным образом, хотя мы и узнали много нового о тех, кто заселял землю перед нами. Во-первых, сегодня, как и около ста пятидесяти лет назад, переходных звеньев так и не обнаружено. Во-вторых, ископаемых останков оказалось значительно меньше, чем ранее предполагалось, и они не составляют в реальности единого эволюционного древа. Связь между находками не очевидна, и нередко гоминиды, обнаруженные в более глубоких слоях, ошибочно считаются предками тех, чьи останки залегают в более высоких слоях, хотя переходных форм между ними не наблюдается.
Теоретически каждая вариация должна была оставить о себе «запись», след в виде костных останков. Каждая вариация также должна была давать несколько новых вариаций. Древо изменений обязано ветвиться бесконечно, и чтобы на этой эволюционной дороге найти свой единственно правильный и успешный путь, каждый вид должен пройти через множество неудачных вариаций и мутаций. И если эти «неудачники» не будут исчезать с лица земли, то наша планета должна оказаться перенаселенной самыми различными тупиковыми и промежуточными видами. Значит, они все вымирали, давая дорогу самому успешному? Именно так, казалось бы, и происходило, ведь с земли исчезли неандерталец и питекантроп, в конце концов уступив место человеку современного вида. Но проблема заключается как раз в том, что никаких останков тысяч и миллионов промежуточных вариаций мы не встречаем. Их просто нет. Скорее всего, их и не было. Но это значит, что все происходило совсем не так, как предполагается. И не было сотен тысяч морфологических вариаций и изменений, из которых в конце концов и произрастали новые виды.
Количество остатков от промежуточных видов, следуя расчетам Дарвина, должно быть колоссальным. Однако уже его волновал тот факт, что в реальности находок значительно меньше, нежели показывали его теоретические расчеты. Где же они – все эти миллионы переходных звеньев? И Дарвин объясняет: «Количество переходных форм, ранее существовавших на Земле, должно быть поистине огромно. Так почему же все геологические слои не заполнены остатками этих промежуточных форм? Пока ясно, что геология не выявляет
