праздников.
– Да, – скромно согласился мент Михалыч, – поработать пришлось. Тем более что главарь этой банды по кличке Кот, очень опасный и хитрый преступник, сумел удрать из-под стражи.
– А почему – Кот? Кот Базилио? Я угадал? – удивился Алешка.
– Кот – это сокращенно от Котовского. Сначала у него была кличка Котовский. А потом она немного сократилась.
– А почему Котовский? – не отставал Алешка.
– Это старая история. Был когда-то красный революционный командир Котовский. А до революции он был атаманом разбойников, которые грабили богатых помещиков и отдавали награбленное бедным крестьянам. Однажды его выдал предатель, и Котовского схватили. Но он сумел убежать. Потом его снова схватили и привезли после допросов в суд. Судья спрашивает:
– Как вам удалось убежать?
– Да просто, – отвечает Котовский. – Один стражник стоял справа, вот так, как этот. А другой – слева, как этот. Я взял их за шиворот, стукнул лбами и выпрыгнул в окно.
И он так и сделал. Сшиб охрану лбами и выпрыгнул в окно.
Так вот этот главарь почти точно так же когда-то удрал из суда. Его и прозвали за это Котовским.
– И от вас он так же убежал? – спросил Алешка. – Стукнул вас лбами и выпрыгнул в окно?
– Алексей! – вспыхнула мама. – Не забывайся!
Но Алексей Михалыч успокоил ее улыбкой. Он ведь очень умный человек, на детей не обижается. Особенно на будущих сыщиков.
– Нет, Леша, он поступил хитрее.
– А как? – У Алешки глаза даже круглыми стали от любопытства. Как у Буратино.
Да, очень хитрый был этот Котяра Котовский. Дело в том, что оперативники все похищенное нашли, кроме брошки. А это была самая ценная вещь. А ее-то и не было. Все подельники, даже рыжая Аурика, говорили, что при дележе добычи ее забрал себе Кот. Как главарь. А он все отрицал: не знаю никакой броши, и все. Скорее всего, он ее припрятал до того времени, когда выйдет из тюрьмы. Чтобы было на что отпраздновать свободу.
– Бились мы с ним, бились, – говорил Михалыч, – ни в какую не соглашается сказать, куда дел брошь. А потом вдруг согласился. Но с условием: «Дадите свидание с невестой, дадите с ней попрощаться перед тюрьмой, так и быть, скажу, кому брошь продал». Спрашиваем его: «А где невеста?» Отвечает: «В городе Баку». – «А где брошь?» – «Тоже в городе Баку».
– Ну так что? – Алексей Михайлович давно уже помешивал чай в пустой чашке. – А вот что…
Если бы это делал Алешка, то мама бы тут же ему выдала:
– Алексей! Дыру протрешь! – А тут ни слова не сказала, только вздохнула с сочувствием.
– Ну так что? Запросили мы прокуратуру, она дает добро. Только предупреждает, чтобы не сбежал. Мы, конечно, все меры приняли. Приехали в Баку, на квартиру невесты. Она обрадовалась, засуетилась, побежала в магазин за вкусненьким, чтобы жениха подкормить. Мы не возражали, конечно, понимали ее. Сняли с него наручники, позволили переодеться в домашнее: костюм тренировочный, шлепанцы.
Но
