рвались и пригорали.
В ванной зашумела вода. Выждав минуту, Лариса бросилась к его сумке и куртке. Вот и мобильник. Список исходящих вызовов… пуст. СМС – принятые и отправленные. Пусто. Набранные номера. Пусто. Лариса сунула телефон назад в карман его куртки и начала обнюхивать вещи, втягивая носом воздух. Нюх-нюх-нюх.
Ей показалось, что среди запаха табака и пыли ей удалось уловить что-то цветочное.
Ню-ю-ю-ю-юх!
Нет, показалось.
Лариса обнюхала шарф, потом ее взгляд упал на ботинки. Она быстренько опустилась на колени, сунула нос в ботинок и втянула носом воздух.
Ню-ю-юх… фу-у-у!
Дыхание у Ларисы перехватило, она закашлялась, а глаза стали такими удивленными, какие бывают у Деда Мороза, если сказать ему, что его не существует. Сзади скрипнула дверь. Вырвался пар.
– Дорогая! – воскликнул за спиной Ларисы ее молодой человек. – Прости, что сразу не признался!
Лариса встала и посмотрела на него напряженным взглядом.
– Да, я вступил… ну, в общем… ты уже сама заметила, да? Кругом собаки, везде. Я пытался отчистить о траву, но не получилось. Сильно воняет?
– Ага, – кивнула Лариса, – сильно.
Теперь из кухни воняло еще и подгорелым блинчиком.
Инна Сергеевна стояла на пороге вверенного ей магазина. До открытия оставалось двадцать минут. Был декабрь, руки и щеки Инны покалывал морозец, капроновые колготки цвета загара плотно обнимали стройные ноги, высокие каблуки упирались в крыльцо, строгий деловой костюм подчеркивал ее худощавую фигуру. Перед магазином притормозил «Мерседес», а следом – машина с охраной.
– Доброе утро, – сказала Марина, подойдя к Инне Сергеевна.
Инна Сергеевна в который раз удивилась, как Марине удается совмещать вежливость и дружелюбие с поразительной уверенностью в себе. Сколько она ни тренировалась, сколько ни пыталась выработать у себя такой же стиль – вежливость и тепло в сочетании с силой, у нее ничего не получалось. Если Инна Сергеевна пыталась вести себя вежливо, она скатывалась в заискивание. Если пыталась вести себя властно, то получалось холодно. Марина вела себя как хозяйка. Но она ею и являлась. Взлеты, поражения, банкротства, деньги, безденежье, ответственность за людей, которые на нее работали, сделали из Марины то, чем она была.
– Доброе утро, – ответила Инна Сергеевна.
Марина, которая гордо несла свой округлившийся живот, никак не отреагировала на холод в голосе Инны Сергеевны. Из машины вышел ее муж. Невысокий, с лысой головой и большим носом, он был ниже супруги на полголовы. Когда взгляд Инны Сергеевны сфокусировался на Диме, она непроизвольно втянула живот и выставила вперед бюст. В магазине уже выстроились Артем в форме, которая трещала на его широких плечах, Полина Ульяновна, на груди которой красовался значок компартии, Таня, увешанная пирсами, и Лариса, хлопающая круглыми глазами и спешно доедающая булку. Айгуль была одета в скромное серое платье. Миша помылся и побрился в душе на вокзале. Все было готово к открытию.
Две
