же извлек из внутреннего кармана кителя пакет с документами и, подойдя к генералу, передал ему в руки.
– Вольно, поручик. Присаживайтесь, пожалуйста. – Взмахом руки генерал указал вновь прибывшему сотруднику на кресло напротив массивного бюро. А сам тем временем уселся за стол и со словами: – Сейчас посмотрим, батенька, кого это на сей раз нам прислали из благословенной столицы, – водрузил на нос очки в массивной роговой оправе и принялся аккуратно раскладывать перед собой содержимое пакета.
Более четверти часа хозяин кабинета перебирал бумажки. Читал, откладывал в сторонку, затем вновь возвращался к уже прочитанному. Зенон никак не ожидал, что когда-нибудь чиновник столь высокого ранга станет с таким вниманием и скрупулезностью изучать небогатый послужной список скромного офицера, к тому же еще весьма зеленого. Обычно это входит в обязанность начальника кадрового управления. Однако молодой человек ничем не выдал своего удивления. Изобразив на физиономии предельную сосредоточенность и готовность по первому приказу мчаться хоть в Преисподнюю, он сидел в ожидании вердикта. Наконец Герхард Бен Розенталь отодвинул бумаги в сторонку и, обратив свой взор на Зенона, заговорил:
– Похвально, молодой человек, весьма похвально! Высшие баллы по всем основным дисциплинам. К тому же вы прекрасно зарекомендовали себя за время прохождения стажировок. Коэффициент адаптивности сто пятьдесят семь баллов! Восхитительно!..
Генерал еще минут пять в самых превосходных эпитетах восхвалял достоинства молодого офицера, затем откинулся на спинку стула, еще раз оценивающе посмотрел на Зенона, ласково улыбнулся, продемонстрировав посетителю огромные верхние клыки, и удовлетворенно констатировал:
– Ну что ж, уважаемый Зенон Мэйлори, вы нам подходите. Мало того, без предварительной стажировки назначаю вас на должность следователя в нашем Пятом убойном отделе. Сейчас Кайлочка проводит вас к начальнику кадровой службы. После процедуры оформления вас представят подполковнику Чаханги – непосредственному вашему начальнику.
Посчитав аудиенцию законченной, он сгреб со стола бумаги и протянул их резко вскочившему с кресла юноше.
– Разрешите идти?
– Идите, батенька, – вяло махнул рукой генерал-аншеф.
Зенон был в шаге от входной двери генеральского кабинета, когда его окликнул хозяин.
– Ты вот что, сынок, – протирая носовым платком стекла своих очков, близоруко прищурился Розенталь, – особенно ничему тут не удивляйся, а главное, никого не слушай – старайся делать выводы на основании собственных наблюдений.
– Позвольте узнать, господин генерал-аншеф, а чему я, собственно, не должен удивляться и кого не слушать? – поинтересовался юноша.
– Ладно, уж иди! – Как показалось Зенону, хозяин кабинета здорово смутился. – Сам скоро все поймешь...
Узнав, что ее нового знакомого зачислили
