никого не ждет, – сказала мама, немного грустно улыбнувшись. – И ты заслужила хорошие часы, чтобы следить за ним. – Затем она надела их мне на руку, показала, где там дополнительная застежка, сказала, что они еще и водозащитные. – Ни за что не соскочат. Так что можешь взять их с собой в Европу.
– Ой, нет. Они слишком дорогие.
– Ничего страшного. Они застрахованы. К тому же твой «Свотч» я выбросила.
– Да? – Я носила эти часы в полосочку, как у зебры, все старшие классы.
– Ты теперь взрослая. И часы у тебя должны быть как у взрослой.
Я смотрю на них. Уже почти четыре. Во время тура я вздохнула бы с облегчением, потому что самая активная часть дня как раз подходила к концу. Обычно мы в пять отдыхали, а к восьми я, как правило, уже могла пойти к себе в номер и найти какой-нибудь фильм.
– Наверное, пора уже посмотреть что-нибудь из достопримечательностей, – говорит Уиллем. – Ты знаешь, куда хочешь?
Я пожимаю плечами.
– Можем начать с Сены. Это не она? – я показываю на бетонную набережную у какой-то речки.
Уиллем смеется.
– Нет, это канал.
Мы идем по мощеной дорожке, и Уиллем достает толстый путеводитель по Европе «Раф Гайд». Он открывает небольшую карту Парижа и приблизительно показывает, где мы. Район называется «Виллет».
– А Сена тут, – говорит он, проводя пальцем вниз по карте.
– А, – я смотрю на лодку, застрявшую между двумя массивными металлическими воротами; и туда набирается вода. Уиллем объясняет, что шлюз, грубо говоря, лифт, который поднимает и опускает лодки, когда глубина в каналах различается.
– Откуда ты столько всего обо всем знаешь?
Он смеется.
– Я голландец.
– Это что, значит, что ты гений?
– Только по вопросам каналов. Как говорят, «Господь создал землю, а голландцы – Голландию». – И рассказывает, как они отвоевали огромный кусок своей территории у моря, о том, как все ездят на великах по низким дамбам, не позволяющим воде залить страну. О том, что проехаться под дамбой – это символ веры, потому что ты хоть и знаешь, что находишься ниже уровня моря, видишь, что ты не под водой. Рассказывая обо всем этом, Уиллем кажется такими юным, я буквально вижу в нем маленького мальчика с взъерошенными волосами и огромными глазами, который смотрит на бесконечные каналы, гадая, куда же они ведут.
– Может, на лодке прокатимся? – спрашиваю я, показывая на баржу, которая только что прошла через шлюз.
У Уиллема загораются глаза, и на миг я снова вижу того мальчишку.
– Не знаю, – он смотрит в путеводитель. – Тут об этом районе почти ничего нет.
– Может, спросим?
Уиллем обращается к прохожему, и ему дают очень путаный ответ, буйно жестикулируя. Когда он поворачивается ко мне, я вижу, что он воодушевлен.
– Ты права. Он сказал, что из бассейна выходит пассажирская лодка.
Мы продолжаем свой путь по мощеной
