бы пробежалась, потопала!
– Действительно.
– Ну вот! А ее не выпускают! А мы даже деньги заплатили!
– И что мне надо сделать? – недоумевающе уставился на пассажирку Глеб.
– Почти ничего! Прийти сейчас, и... вы с ней только поговорите, с Лахудрой! Ну и знаете, говорите, а сами так глазками подмигивайте, улыбайтесь, вздыхайте! Лахудра – она женщина одинокая, ей станет приятно, и она... Кстати, ее и можете сводить в ресторан!
– Ну, чего уж я... с лахудрой-то в ресторан? – заартачился Глеб. – Я вас звал.
– Так мне ж некогда, а она... ну, если не в ресторан, тогда хоть так поговорите. Понимаете, она отчего-то всегда к мужчинам благосклоннее относится, нежели к нам, женщинам.
– И почему такая несправедливость? – шутливо вздохнул Глеб. – Ну что ж, схожу. Только объясните, куда.
– Да я с вами пойду! Вы только рядом постоите, да глазами того... постреляете, ну, может, несколько слов скажете, – замахала руками Тоня.
Как она и предполагала, появление достойного мужчины в танцевальном зале привело Лахудру в состояние благосклонности. Учительница танцев немедленно расцвела в милейшей улыбке, отклячила поясницу и поплыла навстречу пришедшим.
– Антонина И-и-и-горевна! – точно родной сестре, обрадовалась дама Тоне. – Где ж вы так задержались? А я жду-жду...
При этом на саму Антонину Игоревну учительница даже не смотрела, зато глаз не сводила с неизвестного гостя.
– Пройдемте в кресла! – красиво изогнула руку вороньим крылом Лаура Петровна. – Там мы сможем спокойно побеседовать.
Они уселись, и Лахудра добросовестно изобразила живейший интерес:
– О чем вы хотели поговорить со мной, Антонина Игоревна?
– Об Арише, – с готовностью начала Тоня.
– Да, – вдруг заговорил Землянин. – Мы с Антониной... с Тоней очень волнуемся, отчего нашу девочку не пускают в свет?!
– На концерты! – забывшись, ткнула его в бок Тоня.
– Ну да, и туда тоже, – не теряя важности, кивнул Землянин. – Почему так?
– А... простите, вы не назвались, – мило поиграла морщинками Лаура Петровна. – Вы кто?
– Это так... – отчего-то смутилась и растерялась Тоня. – Это мой любовник, не обращайте внимания.
– То есть как это не обращайте! – возмутился Глеб, но его даже не услышали.
– Как любовник? – рыбой задышала Лаура. – Вы-ы? Ее-о-о? А что – более утонченного варианта уже нельзя было подыскать?
– А зачем? – весело уставился на нее Глеб. – Я уже понял, что люди, тонкие снаружи, довольно бегемотисты душевно. Иная, смотришь, – куколка! А поговоришь – душевная свинарка, честное слово!
– Что вы такое говорите! – искренне возмутилась учительница танцев. – А я знаю, что внешность – это отражение внутреннего мира!
– Так я ж вам и говорю – очень дохленький мирок-то, – поддержал Землянин. –
