дочери. Она стала приносить двойку за двойкой. Таня пыталась с ней заниматься сама, но все заканчивалось скандалом. Когда приходил Гриша с работы, они вообще заниматься не могли, потому что маме надо было играть в спектакле «у нас все здорово, все как у всех». Роль тихой, нежной, хозяйственной женушки отнимала очень много сил и не приносила никаких результатов. Фальшь в их семье, как говорится «лезла из всех щелей».
Учебная четверть подходила к концу и Таня опасаясь за успеваемость дочери, не нашла ничего лучше, чем нанять репетитора. Августа Геннадьевна, подтягивала детей по всем предметам. Она с утра и до вечера, ходила по чужим квартирам и репетировала детей. Все ее в городе знали, и она всех знала. Одинокая, бездетная женщина, проживающая с мамой, была редкостной сплетницей с неудержимой фантазией. Она, занимаясь с Ликой, успевала заметить все нюансы в отношениях ее родителей. О том, что Таня беременна она, догадалась с первых визитов и разнесла эту новость по другим семьям. Она рассказывала, как Таня плохо выглядит, как она часами сидит на кухне, а муж лежит в спальне и смотрит телевизор, или спит. Они друг с другом не разговаривают. Все вынесенное ею из Таниной «избы», становилось достоянием широкой публики, и сплетня росла, приобретая грандиозные масштабы, бумерангом возвращаясь туда, где родилась. Отношения супругов Луганских стали невыносимыми. Собственно и отношений никаких не было.
Стоял конец октября, Грише на работе дали два выходных дня и он собрался на рыбалку. С вечера пятницы, начал собирать рюкзак, проверять снасти, удочки. Утром в субботу, дождь со шквальным ветром стучали в окно. Гриша оделся, попил чаю, взял рюкзак и, не попрощавшись, вышел из дому. Таня лежала, уткнувшись лицом в подушку, даже плакать уже не было сил, как всегда по утрам ее тошнило. Субботний день тянулся как резина. Серость за окном, одиночество в душе, страх за будущее ребенка, который уже толкался в животе, сводили Таню с ума. Она чувствовала, что теряет над собой контроль. Она все чаще срывала плохое настроение на дочери, а та все больше отдалялась от нее. Бабушка тоже стала заходить реже, она знала о том, что происходит в семье дочери, но была уже стара и слаба. Ни о чем она уже не могла думать, кроме как о приближающейся смерти. Лика к ней заходила каждый день, и бабушка вела с ней долгие разговоры. Вспоминала молодость, старые времена, ушедших людей. Внучке с ней было спокойнее и интереснее, чем с одичавшей матерью. В эту субботу она тоже пошла к бабушке и осталась там ночевать.
Таня сидела одна в квартире, перед выключенным телевизором и слушала, как за окном воет ветер. Часы показывали десять вечера, Гриши не было. Она не беспокоилась, зная, что он на лодке, переплывает Саню и на том берегу, есть заимка, где рыбаки ночуют, выпивают, а утром опять рыбачат. Завтра вечером он должен вернуться. Но как ей тяжело, когда он дома. Молчит и молчит, она чувствует: он как закрытый котел, в котором кипит вода, но нет выхода пару. Лучше бы он ее побил, выместил на ней злобу,
