предложить бы вам, но боюсь, что предложение моё столь необычно для компании людей малознакомых, что оно может вызвать в вас удивление или даже негодование. Этого я опасаюсь более всего!
– Дон Бенардино, скажите же нам, наконец, то, что вы желаете сказать! – подбодрила меня донья Альфонсина и к ней присоединились все прочие.
– Коли уж непогода свела нас вместе под этим кровом, – начал говорить я, – то я бы предложил всем использовать уже неоднократно проверенный способ скоротать время, которым не брезговали и венценосные особы. А именно, я бы предложил каждому из нас повести рассказ о том или ином событии, которому вы или были свидетелем сами, или слышали его из уст, заслуживающих всяческого доверия. Или даже пусть это будет сказка, но сказка андалусская, родившаяся в этих пределах. Для меня этот способ провести время будет иметь то преимущество, что я получу возможность быть не только рассказчиком – а я непременно поведаю вам какую-либо историю из тех, что мне приходилось видеть или слышать – но и буду самым внимательным и чутким слушателем! И в таком качестве я надеюсь почерпнуть множество интересных сведений о вашем крае и ваших обычаях. И только об одном позволении я буду просить у вас: о позволении записывать те истории, что я надеюсь услышать.
– Ах, сеньор! Как же вы могли думать разгневать нас таким предложением? Что может быть лучше, чем рассказать или выслушать чудесную или поучительную историю! – воскликнула донья Альфонсина.
– И королева Наваррская Маргарита увлекалась таким занятием, – присовокупил дон Аугусто, обращаясь ко всем. – Чем же такое предложение может не понравиться нам?
Тут все сеньоры и дамы зашумели, и каждый желал высказаться об этом предложении, которое внёс я на свой страх и риск, ибо вспыльчивый нрав испанских дворян мне хорошо известен. Их понятия о чести так велики, что порою благоразумие велит одно слово сказать, но два удержать при себе, чтобы не нажить неприятностей. Тут же сама стихия выступила на моей стороне, ведь грядущая скука сняла все препоны и позволила дамам и кавалерам принять моё столь необычное и смелое предложение. К тому же, надеялся я, андалусские дворяне несколько отличались от дворян кастильских, так мне хотелось увидеть и услышать что-либо необычное!
Дон Алонсо и дон Хуан весело спорили с доном Аугусто о том, следует ли рассказывать истории, в достоверности коих совершенно невозможно удостовериться. Дон Родриго шептался с младшей из сестёр сеньоритой Марией и оба очаровательно притом краснели. Донья Альфонсина присоединилась к спору с доном Аугусто и обоими братьями, и только дон Санчо некоторое время молчал, а потом сказал:
– Сеньоры! Дозвольте и мне обратиться к вам и, главное, к дону Бернардино.
Я склонил голову и приготовился слушать.
– Дон Бернардино! Истории какого бы рода вам было благоугодно выслушать в первую очередь?
– Дон Санчо, я не осмеливаюсь
