вслед Аркаша.
– Что ты с ним шуры-муры разводишь, – завелся Микола после того, как хлопнула входная дверь, – за яйца подвесить, и все тут. Давно все сказал бы.
– Успеешь еще, Микола, а пока добротой надо, добротой.
– Скажешь тоже, – в интонации его голоса слышалось явное недоверие.
Вышел Терентий Иванович, протянул конверт. Микола первым схватил его. Адрес на конверте был написан непонятными для него буквами. Он нехотя протянул конверт Аркаше.
– Ну что?
Amsterdam. Poste restantе, по – русски прочел текст Аркаша.
– Конверт мы конфискуем.
– Так, сынки…, – начал было дед Терентий.
– Высшие государственные интересы, – оборвал Микола и поднес к его носу свой здоровенный кулак. – Смотри мне.
7
Amsterdam они нашли довольно быстро. Он оказался столицей государства Нидерланды.
– Так от него до Брюсселя рукой подвть, – воскликнул один из членов правительства, водя пальцем по карте Европы, которая висела в кабинете президента, и на которую он самолично нанес столицу независимого Европейского государства Мочалки.
С остальными двумя словами оказалось сложнее, вернее с последним.
Первое после всеобщей усиленной мозговой атаки они расшифровали. Подавляющим большинством голосов, при одном воздержавшемся, было установленно, что второе слово означает почта.
– Какая же это почта? – рассеянно повторял Лаврентий Петрович, неотрывно барабаня пальцами по крышке стола. – Слышь, Аркаша. Ты у нас все – таки глава внешнеполитического ведомства, должен знать.
– Пошлите меня в командировку, узнаю.
– Куда?
– Так хоть в Амстердам.
– На какие шиши, – внес протест министр финансов, – на свои, пожалуйста, хоть сегодня подпишу.
– Какие свои, какие свои, – разволновался Аркаша. – Откуда у меня баксы, уж не с вашей ли зарплаты?
– А кто нашим магазином в райцентре заведует? Небось, уже давно тайный счет в оффшорном банке открыл, – не унимался министр. Он до сих пор считал несправедливым решение президента поручить магазин Аркаше, а не ему, министру финансов и не упускал малейшего повода лягнуть последнего.
– Сколько на том счете? – полюбопытствовал президент.
И вы туда же, Лаврентий Петрович! Подлая это клевета, хоть завтра на меня КРУ насылайте.
– Пришлем, не переживай, – злорадно подтвердил министр, – не дай бог недостачу найдем. Тогда методом революционной целесообразности, – он повертел пальцами вокруг шеи и показал рукой на потолок, – никакой пощады к расхитителям капиталистической собственности.
До того, еще в колхозе, он служил бухгалтером-счетоводом. Поскольку в последнее время считать было особенно нечего, зарплату перестали не только платить, но и даже начислять, работой себя не утруждал и давно позабыл все, чему его учили на курсах.
– Какая
