одежды-то? Впрочем, благодарить за это можно было эльфа. Хотя и у него был свой, шкурный интерес. Стучащая зубами, я вряд ли поведала бы ему что-нибудь охотно и многословно, скорее, обчихала и сдобрила соплями, ради такого случая появившимися в самый ответственный момент.
Определенно, отец Алеста был старым и продуманным эльфом без явных недостатков.
Вздохнув, я проследила за бегством друга и уткнулась взглядом в гобелен напротив. Наверное, это было батальное полотно времен очередного расцвета эльфийских земель. По центру возвышался мужественный эльф, которому кровь изрядно разбавили человеческой наследственностью. Ветер трепал его волосы и отросшую за время похода бороду. Поверженный враг выражал победителю свою радость от их встречи, а на заднем плане сновали гномы, проверяя доспехи павших и выживших. Чтоб потом знать, кто из них лучший мастер, а кому пора скидки делать и товар распродавать по акции. Рядом с гномами стоял еще и тролль, но он вряд ли имел прямое отношение к бизнесу. Скорее, должен был собирать металл на переплавку.
Я хмыкнула и подалась вперед, чтобы разглядеть гобелен получше. Подписи у него не имелось, но автор был настоящим профессионалом – на одном из доспехов имелось клеймо, а вот по нему любой уважающий себя гном с ходу может определить, кто сотворил доспех и в каком году. По всему выходило, что случилась данная потасовка мирового масштаба не позднее тысячи лет назад и в истории носила имя «Валенской кампании». По имени зачинщика конфликта, который не любил статистику и был не эльфом, а человеком. Амбициозным, но не слишком умным, хотя крови всем в свое время попортил… Такие пошлины ввел, что гномы до сих пор сплевывают, когда его имя слышат. Жил князь Вален недолго, но за свою стремительную жизнь успел оставить за собой дурную славу и неплохие капиталы, поделенные Ле-Скантом и Аори. Как более прагматичная сторона, Ле-Скант забрал себе территории бывшего княжества. Эльфам же пришлось согласиться на денежную компенсацию. Странно, конечно, и без шантажа там явно не обошлось… Знать бы еще, что такого ценного оказалось у монарха, что он своего остроухого коллегу оттеснил и ограбил.
– Тари?
Из раздумий о великом меня вывел Алест. Он не выглядел слишком довольным, но и расстроенным его можно было назвать с трудом. Скорее, досада поселилась на его лице. Досада и легкое недоумение, сдобренное хорошей дозой подозрительности.
– М-м? – отозвалась я, не отрываясь от картины. Мало ли что там еще интересного окажется.
– Еще не высохла, – повинился парень и шепнул: – Отец доволен. Перехватил меня по дороге и похвалил за достойный выбор друзей.
– Видишь, а ты беспокоился! – напомнила я и, пользуясь тем, что эльф и так склонился к моему уху, спросила: – Это же Валенская кампания?
Алест бросил быстрый взгляд на гобелен и кивнул.
– Она самая. Желаешь узнать подробнее?
И прежде чем я успела изобразить равнодушие, эльф бросил быстрый взгляд в сторону отцовской свиты, нашел там кого-то и громко попросил:
– Лорд
