сплетницей. Она обожала перемывать косточки всем подряд и частенько доносила матери на нее, Киру. «Ларочка, мне кажется, Кирочка курит». «Вчера видела твою Киру с мальчиком. Смотри, как бы беда не случилась!» Результатом были скандалы, упреки и долгие выяснения отношений.
– Ты меня слышишь, Кира? – требовательно позвала Лариса Васильевна. – Что молчишь?
– Я просто внимательно слушаю, мам, – ровным голосом отозвалась Кира. – Так что там насчет тети Сони?
– Да, ну вот. Оксаночка в этом году заканчивает институт.
Оксана была племянницей тети Сони. Своих детей, равно как и мужа, у нее не было.
– Ты же ее помнишь?
– Я ее никогда не видела, мама.
– Очень хорошая девочка, – веско сказала Лариса Васильевна.
«А как же! Есть в кого уродиться», – ядовито подумала Кира, но, разумеется, промолчала.
Лариса Васильевна тем временем продолжала разливаться соловьем, описывая многочисленные Оксаночкины достоинства. Почти отличница, «красный» диплом могла бы получить, но некоторые преподаватели из зависти ставили ей тройки. Усердная, старательная, прилежная. Вежливая, добрая, тихая.
– Короче, хоть икону с нее пиши, – не сдержалась Кира.
– Зачем ты так зло, дочка? – укорила мама.
– Прости, сколько можно расписывать эту Оксану! Что ты мне ее сватаешь?
Мать насупилась и замолчала. Убедилась, что извиняться дочь не собирается, и разобиделась еще сильнее.
– Я просто хотела посоветоваться, а ты…
– Ладно, мам, хватит дуться, – примирительно проговорила Кира. – О чем ты хотела посоветоваться?
Лариса Васильевна минутку помолчала, по всей видимости соображая, что предпочтительней: гордо бросить трубку или все-таки изложить суть просьбы. Выбрала второе, вздохнула и выпалила:
– Оксане нужна работа! Я обещала Соне спросить у тебя и у Саши, нет ли каких вакансий. У них самих ни связей, ни знакомых, надеяться не на кого.
Конечно, самые бедные и несчастные. Мы в курсе.
– Что она заканчивает?
– Режиссерское отделение. В институте культуры. Она мечтает ставить спектакли, это ее призвание, – совершенно серьезно ответила мама.
Здрасте, приехали. Кира чуть не фыркнула, но вовремя прикусила язык.
– Мы с Сашей, вообще-то, не в театре работаем. Это так, к сведению тети Сони.
– Она знает. Но у вас, возможно, есть знакомые, – гнула свое Лариса Васильевна.
– Ты прекрасно знаешь, мама, что у нас с Сашей нет таких знакомых. – Кира почувствовала, что устала от бессмысленного, вязкого разговора. – Скорее уж они найдутся у тебя или папы: вы же заядлые театралы.
– Еще любовью к искусству меня попрекни! – патетически воскликнула мать.
– Никто тебя не попрекает! – Кира из последних сил сдерживала раздражение.
