необходимости умертвить мало-мальски симпатичную женщину он действовал с редкостным садизмом.
А уж в обыденной жизни он просто заставлял себя репетировать знакомство с любой особой женского пола.
Пытался он в свое время наехать и на Александру, зажав девушку как-то раз в узком коридоре конторы. Ухватив ее за аппетитную попку, он с придыханием прижал молодое тело к себе:
– Ну что, детка, развлечемся сегодня вечером?
Полностью игнорируя потные ладони у себя под юбкой, девушка с отчужденным выражением буркнула:
– Только с моим трупом.
– Согласен! Мне и такое понравится, – затрепетал садист. – Но ты могла бы и при жизни быть поласковее со старшим коллегой…
В конторе его за глаза называли Каралюхом, презрительно коверкая по-польски фамилию на тараканий лад. В глаза подобное мог сказать только шеф Павел Павлович, а с того памятного часа – и Александра:
– Слышь, ты, Каралюх, если мне шеф прикажет, а финотдел расплатится, то я тебя как угодно приласкаю. На седьмом небе будешь от экстаза. Но! Деньги – вперед!
– Так я тебе и сам заплачу…
Девушка заглянула прямо в мутные, словно наполненные желтоватым гноем, глаза и прошипела:
– А свои деньги, Каралюх, засунь себе в задницу! Я работаю только на родное государство.
После чего лбом резко ударила коллегу в переносицу и, пока тот приходил в себя, спокойно удалилась. Через пять минут шеф лично поднес свой кулачище под окровавленный нос подчиненного и глухо пригрозил:
– Еще раз до нее дотронешься без приказа – собственные гениталии проглотишь под моим руководством. Свободен!
За Павловичем ходила слава самого сурового командира. Нескольких подчиненных он за свою карьеру пристрелил, нескольким свернул шеи. Причем сделал это при явном неповиновении. Но не раз упоминали, что добрый десяток агентов так и не прошел тяжелейшие испытания боем, погибая или на полосе препятствий, или в банальном тренировочном бою. Так что еще в момент произнесения угрозы Бориска Каралюх избрал единственно верную тактику поведения и неожиданно бодро ответил:
– Каюсь, шеф! Виноват! Просто неудачная шутка. Готов просить прощения.
Шеф уже уходил, поэтому только проворчал через плечо:
– Считай, что ты его уже получил…
Кровных врагов у Бориса хватало. Но с тех пор Александра выдвинулась на первое место. Хотя своим радушием и искренними беседами он сумел убедить девушку, что действительно повел себя как последняя свинья и глубоко раскаялся. Вдобавок он и сам несколько раз безбоязненно вступился за Шурку в нескольких пикантных ситуациях и пару раз интенсивно подрался с самыми пошлыми остряками. По крайней мере, со стороны
