было в пользу Тэмугэ-отчигина, а не потомков Чингис-хана.
Тем не менее в 1246 г., когда новым монгольским ханом на курултае был избран Гуюк – старший сын Угедэя и Туракины, одним из первых его решений стало предание Тэмугэ-отчигина суду, который возглавили Орду – старший сын Джучи, первенца Чингис-хана, и Мунке – старший сын вышеупомянутого Тулуя. Они осудили Тэмугэ «на основании Ясы», т. е. законодательства Чингис-хана, и приговорили к смерти [Рашид ад-Дин, 1960, с. 119; Juvaini, 1997, р. 255]. Единственное преступление, за которое брат Чингис-хана был осужден с такой формулировкой, было, по-видимому, стремление самовольно занять трон – без созыва курултая. Даже иностранным дипломатам известно такое постановление Чингис-хана. Так, Иоанн де Плано Карпини отмечает:
Одно постановление такое, что всякого, кто, превознесясь в гордости, пожелает быть императором собственною властью без избрания князей, должно убивать без малейшего сожаления [Карпини, 1997, с. 48].
Сейчас уже практически невозможно сказать, каковы были намерения Тэмугэ-отчигина – действительно ли он намеревался захватить трон без созыва курултая или же, взяв под контроль ханскую ставку, провести курултай, легитимировав фактический захват трона (именно так в 1251 г. поступил царевич Мунке, ставший новым монгольским ханом). Однако поскольку его намерения были пресечены на стадии «покушения на преступление», и он оказался проигравшим, Чингисиды могли обвинить его в каких угодно намерениях и формально доказать в суде его вину, чтобы иметь законные основания избавиться от опасного конкурента в борьбе за трон.
На наш взгляд, именно обвинение Тэмугэ-отчигина, суд над ним и казнь положили начало принципу, согласно которому лишь прямые потомки Чингис-хана имели право на ханский трон. В результате частное волеизъявление Чингис-хана в отношении своего преемника, скрепленное казнью его родного брата, приобрело силу закона, действовавшего на протяжении столетий. Рискнем предположить, что причиной (или по крайней мере одной из причин), по которой заклятые враги Гуюк и Бату решили найти общий язык и продемонстрировать всему миру свое единодушие (подробнее см.: [Почекаев, 2006, с. 224]), было стремление объединиться против конкурентов в борьбе за трон, происходивших из других ветвей Борджигинов – непотомков Чингис-хана. Это подтверждается и тем фактом, что вскоре после казни Тэмугэ-отчигина между двоюродными братьями началось уже неприкрытое противостояние.
Быстрая и жестокая расправа с Тэмугэ-отчигином стала настолько грозным предупреждением Чингисидов потомкам братьев Чингис-хана, что члены боковых ветвей рода Борджигин вновь приняли участие в борьбе за трон лишь многие годы спустя – когда в разных государствах местные династии Чингисидов оказались на грани исчезновения. Впрочем, в конце XIII в. произошло событие, которое в какой-то мере можно было счесть своеобразной «местью» за Тэмугэ-отчигина. Речь идет о восстании под руководством Наяна – правнука Тэмугэ.
Обширные владения ханов-императоров Юань,
