под балдахином с шёлковыми шторами цвета свежепролитой крови. Чёрные потолочные балки и настенные гравюры с эпизодами битвы при Азенкуре утоляли ностальгию по средневековью. Массивный оконный переплёт, похоже, сделан из натурального свинца.
Выглянув из окна, я разглядел в сгустившихся сумерках прямую двухрядную дорогу, вдоль которой выстроились деревенские домики. Домики один к одному: два этажа, земли сотки четыре при каждом, тщательно подстриженные кустарники, невысокие, выкрашенные в блеклый серый цвет ограды (от кого здесь ограждаться?). Было в этой упорядоченности что-то казарменное. А ещё говорят, что главные аккуратисты – немцы. Прислать бы сюда тевтонов, чтобы опыт перенимали…
Время уже было довольно позднее. Хотя что такое восемь часов вечера для оперативника? Так, разгар трудового дня… Я разложил одежду и бельё, принял душ и собрался звонить Буранову, чтобы пригласить его отужинать, но Михаил Михайлович явился сам. Вместе с ним пришёл Телепин.
– Ну, что, господа, в кабак? – спросил я, закрывая за гостями дверь.
– Непременно, – сказал Вадим. – А потом к цыганам и по бабам…
Буранов саркастически кашлянул и огладил бородку.
– Где вы тут найдёте цыган, батенька? Эйвбери, знаете ли, не Питер…
– Тогда сразу к бабам, – сказал Вадим, внимательно разглядывая стены и потолок.
Не туда смотрел однокашник, хотя ход мысли был правильный. Подслушивающий микрофон установили на внутренней стороне столешницы.
– Как насчёт моциона перед ужином? – спросил я, выразительно глядя на Буранова.
– Отчего же, – откликнулся тот, глядя на меня столь же выразительно.
Выйдя на улицу, мы неторопливо пошли по дороге. Стояла тишина, машин не было, и вообще: низкое серое небо Эйвбери навевало несвоевременную лень пополам с ещё более несвоевременным умиротворением. Было довольно зябко, даром что начался июнь. Впрочем, лето в Альбионе – понятие относительное, уж такой климат…
– У меня в номере микрофон, – сообщил Вадим.
– У меня тоже, – сказал я.
– У меня три, – то ли похвалился, то ли пожаловался Буранов. – Это сколько нашёл.
Вадим с насмешливым пиететом посмотрел на тайного советника.
– Хорошо быть председателем, – сказал он. – Не экономят на руководстве-то…
– «Интеллидженс сервис»? – подумал я вслух.
– Может быть, – сказал Вадим. – А может и не быть. Не исключено, Аткинсон расстарался. У него тут, похоже, целая служба. Обратили внимание на охранников? Особенно на того, что со шрамом? Кольчуге сто лет в обед, а сам парень вполне современный, натренированный…
У Вадима глаз намётанный, и опыта предостаточно. Справедливости ради, за спиной тестя он никогда не отсиживался. Прежде чем сесть на генеральское место в Альбионе, послужил в Берлине, Кракове, Багдаде – сплошь горячие
