на пятьдесят. У тебя есть ребенок, который через несколько лет в угоду сверстникам будет говорить, что ненавидит своих родителей, обручальное кольцо – три грамма драгоценного метала низкой пробы.
Штамп в паспорте – чернильное пятно.
Клятва? Набор слов. Ты каждый день обещаешь себе бросить курить, но не бросаешь. Очнувшись не самым прекрасным утром, ты даёшь себе слово, что больше не будешь пить.
Но проходит головная боль, и ты уже открываешь новую тару.
Семья – наркотик, на который нас посадили, чтобы оправдать занятия сексом.
Мы – семьеголики. Поколение людей, стыдящихся своего одиночества.
А я хочу трахать этих Эмили в исповедальнях.
– Эй, очнись, ты уже пальцем свой кофе мешаешь.
Говорю, что задумался. Почему бы нам не приступить?
– Поехали. Но сначала я расскажу о своей сестре. Тебе не придётся корчить из себя родственника. Будешь любовником. Всё не так просто, парень.
3
Впервые с момента нашей встречи у Дэла изменилось выражение лица. Пропал надменный оскал. Безучастность сменилась неприкрытым желанием быть услышанным.
Я спросил у него, есть ли справка, подтверждающая отсутствие венерических заболеваний у его сестры.
В ответ же крепко получил по щеке.
– Ещё хоть один такой вопрос, и твоим любовником стану я, парень. Думай, что говоришь.
Думать, что говорю. А ты, спрашиваю, когда проявляешь явное неуважение ко мне, думаешь, что тебе сказать?
– Кажется, я сообщил, что мне насрать, как тебя зовут. Что у тебя хилое рукопожатие. Да, так здороваются девчонки. У тебя разило изо рта. В тех местах, откуда приходят ребята вроде меня, это называют "правдой", кретин.
И вновь – шах и мат.
Эндшпиль.
Я снова вынужден с ним согласиться. Всё, что воспринимается нами как агрессия или же элементарное неуважение, на поверку оказывается правдой. Той самой информацией, которую мы не хотим слышать.
Я – концентрированное недоверие.
Факты кажутся оскорблениями, ведь ты тщательно скрываешь то, что может тебя изобличить. Правда в силах развеять любой, даже самый крутой образ. Такая мелочь, как констатация зловонного дыхания, например. Мне страшно вспоминать Оскара Де Ла Хойю в чулках. Золотой, блядь, мальчик в коксе и женских шмотках.
Что ты чувствуешь, когда говоришь правду?
И сколько причин, чтобы солгать?
Гитлер утверждал, будто в средние века евреи занимались ритуальными убийствами христианских детей и использовали их кровь для приготовления хлеба, который едят на Пасху.
Греки соорудили огромного деревянного коня, заверив троянцев в том, что это подарок. Чем дело закончилось, мы знаем.
История учит тебя быть осмотрительным.
– Видимо, ты со мной согласен.
Очевидно.
