серое тельце сигареты. – Кто его знает, на чьей стороне этот Курпатов играл, может, за белых, может, за черных… пока самого не найдешь, не спросишь. Если найдешь, конечно. А что касается Альдова, то… ну… если не виноват, то чего лезть? А виноват… ты к нему с расспросами, а он скажет, что добрый по натуре, стало жаль девочку, которую похоронить некому. Или что с наркотиками таким способом борется. Или что покойная бабуля этой Татьяны была лучшей подругой его покойной троюродной тетки. Оно тебе надо?
– Девчонку жалко.
– Жалко. – Сергеич вытер ладонью седые усы. – И согласен, что это чистой воды убийство, только… Ну найдешь ты этого гада, который героин ей вколол, что из того? Да ты в жизни не докажешь, что ей насильно тот укол сделали.
– Сергеич!
– Да ты дослушай сначала! – рявкнул Сергеич. – Мне и девчонку жалко, и тебя, дурака. Сам не соображаешь, куда лезешь. Короче, Игорь, закрывай ты это дело, к чертовой матери, и к «Агидели» этой не приближайся. Где один труп, там и два, понятно?
– Понятно, – буркнул Васютка. На душе стало совсем погано. Не сам же Сергеич решил поучить его жизни, видать, попросил кто-то, знать бы еще кто – свои или кто-то «с другой стороны». А как тут узнаешь? Никак. Вот и остается допить пиво да, добравшись до дома, завалиться на диван.
Охотник
Январь
Встреча длилась больше двух часов. За молитвой последовала проповедь, из которой Егор узнал, что все без исключения люди грешны и мир тоже грешен, равно как и католическая церковь. Слушать было интересно, пророк оказался неплохим ритором, он даже не поленился вовлечь в беседу первые ряды. Дама в пальто шепотом пояснила Егору, что это – обыкновенное явление, Пророк и целитель всегда открыт для своей паствы. Вот такой он хороший человек.
В последнем Альдов крепко сомневался. Хорошие люди не отбирают чужой бизнес и не угрожают в случае отказа продать ребенка в публичный дом. И вообще хорошие люди творят добро бесплатно. Но все сомнения Егор держал при себе – еще нужно убедиться, что это именно тот самый «целитель».
– Как он верно говорит! – Дама вздохнула и промокнула слезинки платочком. – Вы обязательно должны прийти к нему со своей проблемой.
– А с чего вы взяли, что у меня проблема?
– Я вижу, – трагическим шепотом произнесла она. – Он открыл во мне способность видеть! У вас на сердце черная туча, это большое горе, очень большое. Возможно, чья-то смерть. О да, я вижу призрак смерти! Он парит над вами! Это Ангел! – взвизгнула она. – Пятый ангел вострубил над челом твоим! – Палец-веточка уперся в грудь Егору. Он совершенно растерялся, соседка забилась в странном припадке, затряслась всем телом, глаза закатились, руки вцепились в Егорову куртку, а кривой рот продолжал выплевывать слова:
– Дух… Птица… Женщина-птица. Глаза ее – вороньи крылья, волосы ее – вороньи крылья… Душа ее – душа зверя… волку волчье, птице птичье… печатью запечатано… крепко слово… одному не выжить, силой не удержать…
– Да
