же – свечу и спички, взятые в подземной библиотеке. Листок был самый обыкновенный, вырванный из дешевого блокнота, а текст написан обычным графитовым карандашом – явно тем самым, что лежал рядом с блокнотом в подземелье. На небрежно сложенном листке не было никаких примет, относящих его к нашему миру или подземному, – разве что знакомый и едва уловимый едкий запах. Зато сам текст поражал воображение: слова были начертаны затейливой средневековой вязью, не на шутку озадачившей двух исследователей – впрочем, похожие значки и символы они явно где-то видели. Загадка письма придала им решимости: они уверенно прошли к машине Уорда и попросили водителя отвезти их в какой-нибудь тихий ресторан, а затем – в библиотеку Джона Хэя на холме.
В библиотеке они без труда нашли нужные пособия по палеографии и просидели над ними до наступления темноты, когда под потолком загорелась величественная люстра. Наконец друзья обнаружили искомое: буквы действительно оказались не вымышленными, то был весьма распространенный в стародавние времена почерк, саксонский минискул восьмого или девятого века нашей эры – той дикой поры, когда под свежим лаком христианства колыхались древние языческие верования и ритуалы, а бледная английская луна порой становилась свидетелем странных дел, что вершились в римских развалинах Каерлеона, Хексема и у полуразрушенных башен Адрианова вала. Текст был написан на латинском языке того варварского века: «Corvinus necandus est. Cadaver aq(ua) forti dissolvendum, nec aliq(ui)d retinendum. Tace ut potes», что в грубом переводе звучало так: «Кервена надо убить. Тело без остатка растворить в азотной кислоте. Никому об этом не рассказывайте».
Уиллет и Уорд в немом потрясении взирали на листок бумаги. Они столкнулись с чем-то совершенно непостижимым, и запаса известных им чувств и эмоций не хватало, чтобы должным образом отреагировать на находку. У доктора вдобавок способность воспринимать новые поразительные сведения изрядно притупилась, и оба друга так и просидели в библиотеке до ее закрытия, не в силах что-либо предпринять. Потом они молча отправились в особняк Уорда на Проспект-стрит и до глубокой ночи вели бессмысленные беседы. Утром доктор Уиллет поспал, но домой так и не поехал. В воскресенье днем он по-прежнему был у Уорда, когда от сыщиков, нанятых искать доктора Аллена, поступил первый телефонный звонок.
Мистер Уорд, нервно мерявший шагами гостиную, лично поднял трубку: узнав, что сыщики почти готовы предоставить отчет о проделанной работе, он велел им приезжать на следующее утро. Они с Уиллетом обрадовались, что расследование хоть в чем-то продвинулось вперед: каково бы ни было происхождение загадочной записки, они уже поняли, что под «Кервеном» автор имел в виду бородача в очках. Чарлз боялся этого человека и в своем последнем письме просил растворить доктора Аллена в кислоте. Вдобавок таинственный доктор получал из Европы странные письма, адресованные «Кервену», – то есть он считал себя по меньшей мере воплощением злобного некроманта. А теперь из свежего и неизвестного источника пришло новое распоряжение: «Кервена» убить и без остатка растворить в азотной кислоте. Уж слишком
