чтобы окончательно потерять терпение, особенно когда Халмор и Муилтаур, которым был отдан приказ позаботиться о пленнике, вернулись обратно с прилипшей к лицу хлебной кашицей и заявили, что Элмарец отказался от пищи.
– Так, значит, в глотку запихнуть надо было! – разозлился Тарэмин.
– Мы так и решили сделать, – недовольно проговорил Муилтаур, стирая остатки размокшего хлеба с лица. – Так я знал, что он эту миску в меня запустит?
Тарэмин раздражённо выдохнул.
– Ты мне объясни, как я должен это понимать? – злобно произнёс он. – Двое здоровых воинов не могут управиться с одним полудохлым пленником. Я что, сам должен за вас всё делать? – Тарэмин заложил руки за спину и прошёлся по комнате. – Что вы с ним сделали? – спросил он.
– По голове двинул, – признался Халмор. – Он сознание потерял.
– Ну, понятно, что потерял, – раздражённо бросил Тарэмин. – Значит, так. – Тарэмин попытался успокоиться. – Намешайте воды с мёдом и запихните это в него. Мне он нужен живым, так что, если из-за вас он умрёт, вы мне в одиночку будете Элфин брать.
Элофор пришёл в себя только тогда, когда почувствовал, что в горло ему вливают какую-то сладковатую жидкость, и он обязан её проглотить, иначе захлебнётся. Только, что это? Похоже на воду с мёдом. Он сделал несколько глотков прежде, чем в голове мелькнула мысль: «Откуда эта вода?» Пересиливая слабость, Элофор открыл глаза, тотчас же увидев склонившегося над ним Халмора, одной рукой поддерживающего его голову, а другой держащего миску с водой.
– Эй! – окликнул Халмор Муилтаура, увидев, что элмарец открыл глаза и отнимая воду от губ пленника. – Он очнулся.
– Держать его? – осведомился Муилтаур, перебираясь ближе и готовясь в любой момент броситься и схватить Элофора за голову.
– Нет. Смирный пока, – отозвался Халмор, снова поднося воду к губам Элофора. – Будешь ещё?
Элофор не ответил и, закрыв глаза, отвернулся к стене. Халмор небрежно положил голову Элмарца на каменный пол и, вместе с Муилтауром, вышел, оставив пленника в одиночестве.
Элофор сжал кулаки и тихонько простонал, что он позволял себе делать не столь часто. Сколько бы он сейчас отдал за остатки этой воды, даже, всего лишь, за один глоток! Столько времени жажды, голода и пыток – а он так легко отказывается хоть от какой-то, пусть даже малой помощи. Может, всё же, стоило её принять? Но, нет, он не имеет права принимать подачки от врагов. Он не должен прибегать к их милости. В конце концов, так проще будет умереть, а именно это ему сейчас и надо. В Элмаре и в землях Элфина его, наверняка, считают погибшим. Иначе Элмар бы уже давно был здесь.
Сколько прошло времени, он вряд ли мог сказать. В тёмном холодном подземелье время пролетало мгновенно, и одновременно тянулось очень медленно. Казалось, оно просто терялось в этих каменных стенах, растворяясь во мраке.
