наш одним мешком засеял осеннее поле – и под самую зиму пошла рожь!
Беспалый уткнулся в привезенные книги:
– Не может и быть такого! Нет на свете никакой чертовщины! Все имеет свое объяснение.
Однако он напрасно листал Маркса.
Поразмыслив же, сказал:
– Как бы там ни было, зерно нам пригодится. Всюду голод. Давайте-ка сюда излишки!
Ему снесли в двух мешках излишки, а оставшееся зерно он разделил поровну между всеми. Узнав, что есть здесь и ребенок без матери, Валентине насыпал пайка побольше.
Агриппа, не выдержав, собрала зерна и ему, и постучала в землянку. В сыром жилище при свече Беспалый склонился над тетрадью, зажимая обрубками пальцев карандаш, и что-то чертил там.
– Странный вы! – сказала ласково Агриппа.
– Я сюда правдой прислан.
– Делаете, как Иисус хотел – все поделить, – пробормотала. – А себе хлеб почему не берете?
– Вам и детям нужнее. А я как-нибудь перебьюсь. Наша власть никого не оставит!
– Да хватит хлеба! И на другой год намолотим.
– Откуда? – вновь озадачился Беспалый.
– Да все от него, окаянного пьянчуги. Не иначе, сам черт помогает проклятому пьянице!
– Не может и быть такого, – твердил Председатель. – По всем законам не может.
Чертил он в тетради планы будущей жизни.
И задумав первым делом построить на краю холма коровник, принялся считать бревна, оставшиеся еще от Безумцева строительства. Он мучался своей беспалостью – руль тракторный еще мог обхватить и зажать карандаш, но вот топор был ему уже заказан. С горечью признался Беспалый Агриппе, что сам готов был бы все сложить и построить, и приблизить будущую жизнь, но вот только рубить коровник ему не под силу!
Председатель завел трактор, приладил к нему мешки с зерном и отправился за помощью в областной центр.
Трясся он на дребезжащем сиденье по дорожному мху. Старуха со своей маленькой спутницей чуть было не оказались под колесами. Коммунист нагнулся с жесткого трона машины и сурово приказал:
– Впредь уходи от мотора. Или ты глухая?
– Божий глас слышу, шума твоего не слышу, – отвечала Аглая.
Он нахмурился:
– Не услышишь шума машины – сгинешь!
– Сгинешь ты! – отрезала старуха.
Председатель засмеялся:
– Жмись к обочине, старая. Вскоре повсюду будут моторы… Или не знаешь – навечно уже встала новая жизнь.
– Как встала, так и рассыпется! А безбожник при помощи черта вновь засеет поле. И пить будет, и валяться на холме… Не тебе прогнать его! То под силу лишь Божьему вестнику…
– В бараний рог скручу тунеядца, – пообещал Председатель. – И жизнь налажу такую, какой здесь еще не бывало.
Он похлопал по карману шинели, где была его тетрадь с планами.
– Один Бог может наладить такую жизнь! – упрямо отвечала старуха.
Председатель
