бросился к ручью. За ним, тяжело сопя, мчался Шваб, готовый в любой момент грудью заслонить командира. По руслу ручья, поднимая столб брызг, брел Гном. Он сгибался под тяжестью ноши, которую тащил волоком. Этой ношей был человек. Вынырнувший из-за домов Ступа, бывший помассивнее и повыше напарника, подхватил человека за ноги. Вместе спецназовцы вытащили афганца из ручья.
– Вот, обнаружил при досмотре местности. Слышу, кто-то стонет неподалеку отсюда, – тяжело дыша, докладывал Гном.
Вымокший до нитки Ступа, разглядывая раненого, предположил:
– Наверное, его возле ручья и долбануло. Он упал. Его водой отнесло. А может, сам сумел доползти. Спрятаться хотел.
Удивленные неожиданной находкой, спецназовцы не обращали внимания на то, что раненый лежит лицом к земле. Кроме гривы спутанных волос, разорванной на спине камуфлированной куртки и шаровар неопределенного цвета, они ничего не видели.
Шваб догадался повернуть бедолагу лицом к солнцу. Нагнувшись и демонстративно кряхтя, он перевернул афганца со словами упрека, адресованнного бестолковым коллегам:
– Эх, вояки, нашли бесценного свидетеля – и мордой в песок зарыли. А где же ваша спецназовская бдительность? Где же стремление любой ценой сберечь ценного информатора…
Шваб мог еще долго изгаляться, но внезапно осекся, провел ладонью по лбу раненого, сбрасывая в сторону мокрые пряди волос, и, всмотревшись в его лицо, поднялся. Он ничего не говорил, онемев от удивления.
Гном, использовавший момент, чтобы закурить сигарету, ехидно поинтересовался:
– Что, неужели Бен Ладена поймали? Ты чего напрягся, Шваб?
Выпустив струйку дыма, спецназовец удовлетворенно кашлянул, посмотрел на напарника и собирался что-то добавить. Перед этим Гном перевел взгляд на раненого и в ту же секунду выпустил сигарету из губ:
– Ахмед, мать моя женщина, это же Ахмед…
– Тихо, не ори, быстро раненого в тень, – распорядился Бойцов.
Раненого перенесли под стену ближайшей глинобитной лачуги. При осмотре оказалось, что ноги афганца посечены осколками гранаты. В холодной воде кровь успела свернуться.
Бойцов осторожно расстегнул куртку.
Хэбэшная солдатская куртка старого образца была надета на голое тело.
С момента расставания Ахмед, похоже, не сумел разбогатеть или, по крайней мере, хоть немного улучшить свое материальное положение. Скорее всего, он так и остался рядовым бойцом в отряде какого-нибудь местного князька.
Под расстегнутой курткой Бойцов увидел то, что заставило его заскрипеть зубами.
Чуть ниже солнечного сплетения раненого вместо живота было сплошное месиво из внутренностей, запекшейся крови и набившегося под одежду речного песка. С такой раной афганец уже давно должен был умереть. Но вопреки всем законам медицины Ахмед жил…
Бойцов осторожно застегнул мокрую от воды и крови куртку. Затем приказал подать аптечку. Порывшись в
