над ухом у Полундры, что перекрывал даже звук мотора.
«Вот дал бог голос, – поморщился Полундра. – Словно труба иерихонская».
– Ну, держитесь, уроды! – кричал, потрясая банкой пива, Семин. – Что, если в открытом море, то законы для вас не писаны? Мы вам покажем законы!
Полундра мыслил более трезво, не позволяя себе забыть обо всем. Он понимал: легкой победы не будет. Да и будет ли она вообще?
Катер летел, как на крыльях. Флаг Военно-морских сил Российской Федерации реял на ветру. Полундра, сидя у штурвала, выжимал из двигателя все, что мог. Постепенно, хотя и медленно, расстояние между судами стало сокращаться. Скоростные характеристики у яхты и катера были примерно одинаковые, но у катера было небольшое преимущество – он был легче и маневреннее. Яхта понемногу приближалась, и уже без бинокля можно было разглядеть торпедные аппараты, уже зачехленные.
«Мавр сделал свое дело, мавр может уходить», – вспомнилось Полундре.
Погоня продолжалась, но Павлов уже понимал всю ее бесперспективность. Одной отваги здесь ой как мало! Догнать, может быть, и удастся, но как остановишь? Да и что они могут сделать вдвоем, на маленьком суденышке?
– В украинские территориальные воды уходят, суки! – сквозь зубы процедил Полундра. – Все у них, как я вижу, продумано.
Он бросил взгляд на индикатор уровня топлива и осознал, что о преследовании можно забыть.
– Ну что ты, Сергей? – горячился Семин. – Вперед! Нельзя же терять времени. Ведь уйдут же!
– Куда вперед? – показал на приборную панель Полундра. – Все, Володька, приплыли – топливо на исходе. Мы же только порыбачить собирались неподалеку от берега. А нам еще и вернуться надо.
– Это да, – уныло почесал затылок Семин. – Ничего не попишешь.
– К тому же впереди территориальные украинские воды. А это, сам понимаешь, граница. И нарушать ее мы с тобой не можем. – Полундра помолчал и добавил: – Без приказа. Так что преследование придется прекратить.
О приказе Полундра упомянул не случайно. Уж ему-то было прекрасно известно, что такое граница и как она нарушается. Сколько раз он сам нарушал ее, подсчитать было, наверное, невозможно. Но это были задания страны, направленные на ликвидацию опасности для государства.
Полундра приник к биноклю, как будто надеясь увидеть что-то важное. Но единственное, что было в окулярах, – это яхта, быстро уходившая в сторону крымского берега, который тонкой желтой полоской виднелся на горизонте.
– Ушел, собака! – бесновался Семин. – Обидно ведь! Всякая сволочь вот так безнаказанно творит черт знает что, а мы можем только наблюдать. И где пограничники?
Павлов еще раз взглянул на исчезающее судно и скрипнул зубами.
– Ну, надо же что-то придумать! – в горячке схватил его за плечо Семин. – Что, мы это так и оставим?
Он со злости врезал кулаком по обшивке катера и продолжил материться, отводя душу.
Полундра молчал. Думай не думай, а
