пламени озаряли смуглые лица мужчин. Исходивший от углей жар согревал тела, покрывая кожу бисеринками пота. Британцы устроились у огня, передавали по кругу металлическую кружку с горячим кофе. На лицах у всех – дружелюбные и радостные улыбки. Пострадавший наотрез отказался, чтобы из-за него будили русского врача.
– Если бы это был мужчина, тогда другое дело, – как настоящий джентльмен объяснил он.
– Спасибо за гостеприимство, – Дуглас вынул из кармана пачку сигарет и, сдернув с нее целлофановую обертку, протянул Лаврову, – угощайтесь!
– Благодарю, но легкие не в моем вкусе, – закуривая отечественную, вежливо отказался комбат, – давно в Афганистане?
– Третий год. Но такое ощущение, что всю жизнь здесь прожил.
– Понимаю. Когда-то сам здесь бывал.
– Воевали?
– И не только. Несколько лет назад тоже пришлось побывать…
Увлеченный рассказом, майор не стал прерывать британского офицера, даже заметив, что к костру подошел Чагин. Перехватив строгий взгляд коменданта миссии, Дуглас замолчал.
– Почему не поставили меня в известность? Почему я должен узнавать все в последнюю очередь? – по-русски возмутился тот, строго глядя на Лаврова.
Батяня в душе улыбнулся – чекист вел себя вполне предсказуемо.
– А есть возражения? Людям потребуется небольшая помощь. Не хотелось вас будить.
Вопреки ожиданиям комбата комендант миссии не стал спорить. Окинув изучающим взглядом британцев и двух афганцев, он неожиданно расплылся в улыбке. Такого радостного и довольного жизнью не видел его еще никто.
– Добро пожаловать. Чего ж ты, майор, гостей в палатку не пригласил?
«Что-то он темнит. Уж слишком приветливый и добрый стал», – мелькнуло у Батяни в мыслях.
– Да еще и кофе пьете, – ухмыльнулся чекист, – пройдемте в палатку. Там кое-что покрепче отыщется.
На улицах Кабула творилось что-то невообразимое, для чего, наверное, только в русском языке есть слово, способное образно передать суть, – «беспредел». Немногочисленные военные и полицейские хоть и попадались, но старались держаться в стороне, беспомощно наблюдая за тем, как сотни людей беззастенчиво грабят магазины и прилавки. Вмешаться стражи правопорядка не могли, так как к столице еще не подтянулись основные силы военных – противостоять неконтролируемой толпе столь небольшим количеством людей было бы равносильно самоубийству. А геройствовать, понятное дело, никому не хотелось. У всех были жены и дети, которые ждали своих мужей домой целыми и невредимыми. Теперь предложение генерального комиссара столичной полиции не казалось странным.
– Быстрее бы оказаться в посольстве!
– Да уж, – вторил директору Казанского музея Баренцев.
Капитан афганской полиции остановил свою машину, заглянул в автобус.
– Я вас слушаю. – Баренцев перехватил его взгляд.
– Предлагаю свернуть на более
