сладкими речами, касаются её и делают, что захотят. Суккубы черпают мощь, выпивая жизненную силу людей, то есть сущность, и кровь.
– Так было раньше, пока Лоран не излечил их. Он подарил им свободу от жажды. Теперь они питаются только кровью животных. Сейчас суккубы наши союзники, а не враги. Теперь тебе стоит передохнуть и набраться сил.
– Верно, стоит, – Рон прилёг на край кровати и тут же заснул.
Он проснулся от громкого шума. Рон не мог понять, откуда доносятся звуки. Перед глазами плыла пелена. Его тошнило. Резкая боль в голове заставила его сжать голову руками. Ронин уже не понимал, что делает и где находится.
Рина смотрела на сына с ужасом. Он громко стонал, ухватившись за голову руками.
– Рон, посмотри на меня! Рон! – она оттянула его руки от головы. Он открыл глаза. Они были полностью черны.
С каждой минутой Рону становилось всё хуже. Его стон перешёл в крик. Он не давал к себе прикоснуться. Его постоянно тошнило. Рина поняла, что ничем не может помочь ему, и она зажгла свечу. Ту самую, что оставила Алира, из чёрного воска с руническими символами.
К тому времени, когда явилась Алира, боль стала не выносимой. В висках у Рона как будто ковыряли кинжалом, а в затылке ухало и гудело. Он истошно орал.
– Что так долго? – спросила Рина.
Алира влетела в сторожку вся в снегу, запыхавшаяся.
– И не спрашивай! Потом расскажу. Что, совсем плохо? Его за версту слышно, – она швырнула около поленницы огромный свёрток, скинула тулуп и сапоги, и уселась на лежащего Ронина сверху.
– А ну, убери свои ручки. Ты не будешь хватать Алиру, правда? Ты будешь вести себя, как хороший мальчик! – уговаривала она Рона. – Сейчас я заберу твою боль, слышишь.
Рон не слышал. Всё его сознание занимали какие-то голоса и образы.
Алира положила ладони на виски Рона.
– Ох, и хреново же тебе было, а теперь мне, – Алира запрокинула голову и застонала. – Пожалуй, для начала заберу не всю боль. Рон, ты меня слышишь? Рон, открой глазки!
Он не реагировал. Тогда Алира наклонилась к самому его уху и прошептала:
– Рон, слушай меня! Открой глаза!
Ронин открыл глаза. Они были все такие же чёрные. Алира заглянула в них и продолжала шептать:
– Я заберу всю твою боль. Но долго мне не выдержать. Ты должен торопиться. Погаси голоса, заслони образы. Представь, что ты строишь стену или отправь их в тень, или завесь пеленой. Тебе нужно сделать это лишь раз, и ты поймёшь. Ты слышишь?
Удивительно, но Рон кивнул.
– Быстрее Рон, торопись.
Рина наблюдала за происходящим. Она присела рядом с сыном и взяла его за руку. Он уже не стонал. Рон уставился на Алиру и лежал неподвижно. Зато девушке приходилось туго. Она зажмурилась, стиснула зубы, её руки на висках Рона тряслись. Наконец, Алира не выдержала. Она всхлипнула и взмолилась сквозь слёзы:
– Ронин,
