уже звонил. Он всегда заходит ко мне перед сном. Что будет, если он застанет нас вместе? Послушай, мы не должны торопиться, – теперь уже он искал её взгляда, а она отворачивалась.
«Полчаса – это целая вечность», – думала она. Длившееся столько лет смутное ожидание вдруг прорвало плотину, которая сокрушала её разум и волю, стирая понятие времени. Годы жизни в этот миг показались ей ничем по сравнению с этими минутами. Но Юра был непреклонен:
– Послушай, я завтра действительно решил не ехать в офис. Дай мне закончить с документами. И у нас с тобой впереди вся Мексика, – добавил он.
– Вся Мексика, – медленно повторила Вера слова, которые призваны были, видимо, что-то изменить. И так же медленно отступила назад. Неужели таких вот гарантий не хватало ей, чтобы найти в себе силы завершить этот бесконечный вечер? Неужели?.. Разве так должно быть?
– Спокойной ночи, Юра. До завтра, – сказала она, поправляя халат и отступая.
Вере хотелось думать, что вот сейчас, вот ещё немного, и ей удастся унять дрожь, удастся что-то понять и как-то смириться. Однако ступени не стали шире и прямее, они ещё больше сузились и закрутились. И вдобавок стали расплываться перед глазами. Может, это потому, что спускалась она с надеждой, а поднималась уже без неё?
11
Наутро они оба проснулись поздно. Приводя себя в порядок (что после короткой и тревожной ночи требовало определённых усилий), Вера слышала, как Юра прошёл по коридору в сторону кухни. Она не торопилась. Воспоминания о вчерашнем обжигали её, и хотелось появиться к самому завтраку, чтобы все органы чувств занять сразу же едой. И не важно, что нет аппетита.
Вера дождалась, когда запахи из кухни возвестили о готовности завтрака, и, с трудом сдерживая внутреннюю дрожь, отправилась на кухню.
Больше всего её удивило, что, когда она вошла, ровным счётом ничего не произошло. То есть абсолютно ничего.
– Доброе утро, – сказала она.
– Доброе утро, – откликнулся он.
За окном как ни в чём не бывало светило солнце и пели птицы. Ветерок шевелил створку окна. И в такт ее колебаниям то сужался, то расширялся солнечный луч, лежавший на полу. По всей видимости, это было самое обычное калифорнийское утро, а значит, самое обычное для Юры.
Но не для Веры. Её «обычное утро» должно начинаться в Петербурге, без таких вот солнечных лучей на полу. У птиц должны быть другие голоса, а рядом должен пить кофе с бутербродами Саша, а не этот чужой, непонятный ей человек. Вере казалось, что небесный программист по какой-то нелепой ошибке перепутал диски и инсталлировал её не в тот компьютер. Но ведь она так стремилась сюда! Неужели при её таком внимательном и чутком отношении к знакам судьбы, она могла столь непростительно ошибиться?
Тем временем завязалась беседа. Вера приободрилась и даже подумала о том, что в новом сарафане, который был специально куплен для этой
