Яков беседовал со своим будущим соперником. Он вручал ему запись будущей партии и 500 баксов. Если тот проигрывал строго по записи, то получал ещё столько же. Если проигрывал, но отойдя от записи, получал лишь утешительные сто баксов. Ну, а если (страшно подумать!) непокорный вздумал бы (и сумел) ничью сделать (о большем речь не шла!) то ему предстояло вернуть взятку. Естественно, таких «вольнодумцев» не наблюдалось.
Гинзбург проинструктировал всех участников, что за каждую ничью против Марии Петровой он платит 10 тысяч баксов. Поэтому во всех партиях девушке приходилось преодолевать ожесточённое сопротивление. И иногда даже довольствоваться ничьей.
Наконец, состоялась неизбежная личная встреча. Гинзбург бросился менять шашки. Петрова получила преимущество и стала его наращивать. Вдруг соперник провёл сложный неочевидный маневр и красиво форсировал ничью.
– Шлиф? – догадалась Мария, что в переводе на нормальный язык означает «домашняя заготовка».
– А что? Нельзя? – «по-одесски» поинтересовался чемпион Карелии.
– Можно. И даже нужно! Молодец!
…Наступил предпоследний тур. Гинзбург выиграл свою партию и собрался уходить. Тут к нему подошёл невысокий скуластый парень. Это был слабенький второразрядник Иван Кемов.
Ваня, как и Яков, относился к национальному меньшинству, но к другому. Он был представителем титульной нации, то есть карелом.
– Яша, ты уходишь?
Чемпион вновь «блеснул» всё тем же одесским фольклором:
– А что? Нельзя?
Гинзбург небезосновательно считал, что одни и те же «хохмы» повторять можно, только разным людям. Правда, в нашем случае читатель один и тот же. Но Яков-то не знал, что про его деяния читают!
КарЕл ответил на вопрос … «по-еврейски» (хоть и по-русски), то есть вопросом:
– А ты ничего не хочешь мне предложить? … Ну, то, что всем предлагаешь.
– Во-первых, не всем! От Петровой я честно «уполз»! А во-вторых, Ванюша, я тебя всегда «драл», «деру» и буду «драть»! … Как драник!
– А мне бы тысчонка не помешала! Я сейчас в полных нулях!
– На баб потратился?!
– На одну… Но в хорошем смысле. Моя одноклассница в автокатастрофу попала и нужна была срочная дорогая операция. Пришлось кредит взять под залог квартиры. Пока ещё не выселили, но это дело поправимое…, то есть неизбежное.
– И твои родители не возражали?!
– Мама ещё от родов умерла, а папа год назад.
– Карельская сирота! – усмехнулся Гинзбург, намекая на «казанскую сироту». – А ты уверен, что твоя одноклассница, когда выздоровеет, осчастливит тебя законным или постельным браком?
– Совсем не уверен. Мы дружили, но о любви даже разговоров не было.
– Если она тебя продинамит, потребуй с её предков компенсацию твоих денег на операцию.
– НЕ с кого требовать. Её отец и мать погибли в той
