не торопился. У него были свои представления о смысле и об удовольствиях. Немало лентяев было и до Димы. Диоген большую часть жизни провел в бочке, не утруждая себя поденным трудом. Основа времяпровождения Черчилля состояла из сидения в кресле с рюмкой коньяка в руке и кубинской сигарой во рту. Дотянуться до пепельницы он считал чрезмерным трудом и стряхивал пепел прямо на свои брюки. Даже борец за счастье трудящихся Карл Маркс за всю свою жизнь проработал лишь пару месяцев в какой-то газетенке. Все остальное время он вполне комфортно жил за счет другого лентяя Фридриха Энгельса, у которого была фабрика. Масштаб Диминой личности был помельче, но в лени он вполне мог бы посоревноваться и с великими.
Бизнесмен лихо остановил джип на самом краю крутого берега. Дима и Анатолий вышли из машины. В свете луны блестел лед. Прямо рядом с берегом виднелась иордань – прорубь, вырубленная в виде креста.
– Холодно, – грустно произнес бизнесмен. Сейчас ему идея с купанием не казалась такой уж безупречной.
Дима молча стал раздеваться и класть одежду в машину. Анатолий, поежившись, последовал его примеру.
До полуночи оставалось несколько минут. В полной тишине оба абсолютно голых мужчины спустились к озеру и подошли к проруби.
– Кто первый? – спросил Молотков.
– А это принципиально?
– По мне, так – вполне.
– Ну, не знаю. Лучше – ты первый, – стуча зубами, произнес Дима.
– Чем же это лучше?!
– Да всем!
С ели, стоящей на берегу озера, под собственной тяжестью сорвался крупный ком снега. Он упал на капот джипа. Машина, стоящая передними колесами на склоне, слегка подалась вперед и медленно, но верно, начала движение вниз.
Толик, не сразу, но понял суть происходящего. Громко произнося не тонко выверенные в этическом плане выражения, он бросился к джипу.
Дима, наблюдая за картиной развивающегося действия, настолько увлекся, что даже позабыл о морозе.
Автомобиль же успел до соприкосновения со льдом набрать приличную скорость. Благодаря этому, он легко пробил прозрачный панцирь и полностью ушел под воду.
Молотков метался по берегу, голый и злой, как командировочный, потерявший документы на нудистском пляже.
Джипа не было видно. Из широкой полыньи активно вырывались наверх огромные пузыри.
К Толику подбежал Зулейкин и не к месту сказал:
– Денег у тебя, как я понимаю, страусы не склюют. Ну и купил бы себе какой-нибудь амулет на удачу.
– Я заказал, а они на складе закончились, – мрачно ответил Молотков.
– Давай в деревню! При желании мы сможем добраться до тепла. Но желание при этом должно быть достаточно большим, – заорал Дима.
– Ты же не признаешь мороз, – со спокойствием обреченного произнес Толик. Он выглядел, как капитан судна, разбившегося о скалы.
– Не признаю. Но только не в настоящий момент!
По проселочной дороге
