надеюсь, это ненадолго.
Глава 3
Окна здесь были узкими, как бойницы, и потому пропускали слишком мало света. Собственно, порой им и приходилось выполнять именно такую функцию, о чем красноречиво свидетельствовали многочисленные небрежно замазанные известью выбоины на кирпичном фасаде заставы. Сейчас за стеклом и вовсе клубилась серая мгла: над пустошью бушевала песчаная буря, по словам пограничников – явление в этих широтах нередкое.
– Клорион валдарринг дол саурлен…
– Ден саурли, – поправил Диму Всевед, – это прошедшее время.
Сурганский, с его чудовищным количеством времен и артиклей, давался Диме с трудом в отличие от клондальского, откладывавшегося в памяти на удивление легко. Даже несмотря на то, что в первые дни после прохода Вратами у любого человека обостряются способности к обучению и запоминанию, в чем его клятвенно заверил начальник заставы. Грех не воспользоваться такой замечательной возможностью.
– Давай заново, – сварливо произнес старик и протянул Диме раскрытую почти посередине книгу.
– Клорион валдарринг…
Самолет пограничники не без труда закатили в дальний сарай, который Всевед почему-то называл амбаром, – поместился он туда впритык, пришлось даже временно снять ворота. Затем Димины биографические данные занесли в толстый журнал, заставили заполнить анкету на трех листах и подписать бумагу о том, что он ознакомился с таможенным уложением и впредь обязуется свято его чтить.
Первая неприятность случилась с Димой уже спустя пару часов пребывания в чужом мире – стоило ему усесться на стул, как в наступившей тишине раздался неприятный треск, и джинсы, которые он надел еще на Земле, выходя из дома, буквально расползлись по швам. Краткое исследование показало, что скреплявшая куски ткани нить была, по всей видимости, синтетической – она рвалась от малейшего прикосновения и рассыпалась в черный порошок, напоминающий толченый графит. Аналогичная участь постигла и пуговицы на рубашке: пластмасса стала вязкой, как пластилин, текла и пачкала руки. Вторая неприятность тоже не заставила себя долго ждать: стоило Диме подняться на ноги, как он ощутил, что шагает по холодному полу босиком: отклеившиеся подметки ботинок остались лежать на полу, причем, скукожившись и искривившись, они приняли такую причудливую форму, что вернуть их в исходное состояние, наверное, не взялся бы даже профессиональный сапожник. Всевед, бормоча себе под нос невнятные ругательства, порылся в подсобке и вручил ему бесформенные штаны темно-серого цвета. Ткань оказалась грубой, с жесткими и неудобными швами с внутренней стороны, а сами штаны сантиметров на десять короче, чем нужно. Зато ботинки из грубой кожи с подкованным деревянным каблуком пришлись впору, правда, издавали при ходьбе такое громкое цоканье, что со стороны казалось, будто по комнате скачет как минимум небольшой табун лошадей. Подходящей рубашки в хозяйстве у старика не нашлось, однако хлопчатобумажная ткань, даже утратив все до единой застежки,
